Судебная практика ГК РФ

Устанавливая размер субсидиарной ответственности Данилова В.В. и Данилова Р.В., суд первой инстанции, руководствуясь положениями статьи 10 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)", пунктом 43 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - постановление Пленума N 53), исходил из того, что наличие оснований для привлечения к ответственности установлено вступившим в законную силу судебным актом. Поскольку размер непогашенных требований кредиторов составляет 267 299 724 рубля 54 копейки, суд определил взыскать солидарно с указанных лиц эту сумму.

В обоснование иска Смоляр В.Л. указал на то, что при заключении договоров купли-продажи от 25.06.2018 N 7-п, от 26.12.2018 N 16-п не соблюдены требования к порядку совершения хозяйственным обществом крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность, установленные Федеральным законом от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью". Истец также ссылался на то, что общество "Стрелец" (покупатель) перечислило денежные средства в размере 25 400 000 рублей обществу "Харвест" (продавец) без встречного предоставления в виде товара (кукуруза в количестве 1 000 тонн и подсолнечник в количестве 560 тонн).

Оценив представленные в материалы дела доказательства по правилам статей 65 и 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд установил, что прежний собственник земельных участков заключил с ответчиком договоры аренды спорных земельных участков от 01.10.2013 N 37/13 и от 01.10.2014 N 30/14 по цене, установленной в пунктах 2.1. этих договоров, и, руководствуясь положениями статей 617, 621, 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьи 65 Земельного кодекса Российской Федерации, пунктом 4.2 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.11.2011 N 73 "Об отдельных вопросах практики применения правил Гражданского кодекса Российской Федерации о договоре аренды", принимая во внимание пункты 23, 24 Информационного письма от 11.01.2002 N 66 "Обзор практики разрешения споров, связанных с арендой", поскольку ни истцом, ни ответчиком не было предпринято действий, направленных на расторжение указанных договоров, ответчик продолжил пользование земельными участками, оплачивая обусловленную договорами арендную плату, пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для начисления неосновательного обогащения в соответствии с отчетом об оценке.

Рассмотрев первоначальный иск, суды первой и апелляционной инстанций, руководствуясь статьями 10, 166, 167, 168, 170 Гражданского кодекса, разъяснениями, изложенными в постановлении Пленума Верховного суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", удовлетворили требования, признав недоказанным наличие между сторонами подрядных отношений, договор подряда от 10.07.2018- мнимой сделкой, которая не исполнялась ни одной из сторон.

Установив, что на момент совершения оспариваемого сделки у должника имелись неисполненные обязательства перед другими кредиторами, требования которых включены в реестр требований кредиторов должника, регистрация залога в публичном реестре осуществлена в течение месяца, предшествовавшего дате возбуждения дела о банкротстве, в результате обеспечительной сделки Талдыкину Л.М. оказано предпочтение в удовлетворении его требований перед иными кредиторами за счет предмета залога в порядке статьи 138 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)", суды сделали вывод о том, что оспариваемая сделка направлена на обеспечение исполнения обязательства должника перед отдельным кредитором, возникшего до совершения оспариваемой сделки (абзац второй пункта 1 статьи 61.3 Закона о банкротстве), и привела к изменению очередности удовлетворения требований кредиторов по обязательствам, возникшим до совершения оспариваемой сделки (абзац третий пункта 1 статьи 61.3 Закона о банкротстве).

При разрешении спора суды руководствовались положениями части 1 статьи 16, части 2 статьи 69 АПК РФ, статей 1102, 1103 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Оснований не согласиться с выводами судов не имеется.

Доводов, подтверждающих существенные нарушения норм материального и процессуального права, которые могли повлиять на исход дела и являются достаточным основанием для пересмотра обжалуемых судебных актов в кассационном порядке, заявителем не представлено.

Оценив представленные доказательства в их совокупности и взаимной связи по правилам статей 65, 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, признав доказанным наличие задолженности по договору лизинга и нарушение ответчиком сроков внесения лизинговых платежей, руководствуясь статьями 196, 200, 309, 310, 329, 330, 382, 421, 665 Гражданского кодекса Российской Федерации, положениями Федерального закона от 29.10.1998 N 164-ФЗ "О финансовой аренде (лизинге)", суды пришли к выводу об обоснованности иска в части взыскания задолженности и неустойки, не установив оснований для применения статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации ввиду отсутствия доказательств явной несоразмерности начисленной неустойки последствиям нарушения обязательства, признав не пропущенным срок исковой давности, отклонив как необоснованные доводы о безвозмездности договора цессии и его недействительности.

Исследовав представленные в материалы дела доказательства в порядке статьи 71 АПК РФ, руководствуясь абзацем восьмым пункта 1 статьи 57 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)", разъяснениями, изложенными в пункте 15 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.12.2009 N 91 "О порядке погашения расходов по делу о банкротстве", суды пришли к выводу об отсутствии оснований для прекращения производства по делу ввиду наличия у должника имущества, за счет которого возможно финансирование процедуры банкротства.

Разрешая спор, суды руководствовались положениями статей 10, 168, 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениями, изложенными в постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", и исходили из того, что оспариваемый договор заключен за пределами периода подозрительности, установленного статьей 61.2 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", общих оснований для признания сделок недействительными не установлено. В частности, судами не установлено обстоятельств, свидетельствующих о совершении сделок со злоупотреблением правом, с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов, на момент заключения договора у должника отсутствовали неисполненные обязательства перед кредиторами, доказательств мнимости сделки не представлено, пороков сделки применительно к статье 177 Гражданского кодекса Российской Федерации не выявлено.

Разрешая спор, суд первой инстанции, оценив представленные доказательства по правилам статей 65, 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, руководствовался статьей 80 Семейного кодекса Российской Федерации, пунктом 2 статьи 61.2, статьями 61.3, 213.32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)", разъяснениями, изложенными в постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", и исходил из недоказанности заявителем наличия совокупности обстоятельств, необходимой для признания спорных платежей недействительными сделками, влекущими оказание предпочтения одному из кредиторов и совершенными с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов. При этом суд признал произведенные должником перечисления в пользу бывшей супруги алиментными платежами на содержание несовершеннолетних детей, отклонив довод об их убыточности, поскольку они направлены на прекращение соответствующих обязательств должника, заемные отношения между бывшими супругами не установлены.

Разрешая спор, суды первой и апелляционной инстанции, оценив представленные доказательства по правилам главы 7 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, руководствовались положениями статей 4, 33, 48, 71, 100, 134 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)", статей 10, 168, 361, 363, 365 Гражданского кодекса Российской Федерации с учетом разъяснений, изложенных в пунктах 48, 51 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 12.07.2012 N 42 "О некоторых вопросах разрешения споров, связанных с поручительством", и исходили из доказанности наличия и размера задолженности должника, вытекающей из договора поручительства; указанная задолженность превышает 300 000 руб., в связи с чем имеются основания для введения в отношении должника процедуры наблюдения и включения задолженности в размере 38 387 202,91 руб. в реестр требований кредиторов, с чем впоследствии согласился суд округа.

Оценив представленные в материалы дела доказательства по правилам статей 65 и 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в том числе заключение судебной экспертизы от 06.07.2021 N 142, суд установил, что причинение ущерба имуществу арендатора произошло по причине ненадлежащего исполнения обществом обязанностей арендодателя по договору аренды в части своевременного капитального ремонта кровли и содержания здания, в котором находится арендуемое помещение, и, руководствуясь статьями 15, 393, 401, 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, пунктами 12, 13 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", признав наличие причинно-следственной связи между ненадлежащим исполнением ответчиком своих обязательств по договору аренды и наступившими у истца убытками, удовлетворил первоначальный иск предпринимателя.

Отказывая в удовлетворении жалобы должника, суды руководствовались положениями статей 20.3, 60, 213.25 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" и исходили из того, что действия финансового управляющего по обращению в банк после направления заявления о признании сделки недействительной и последующее состоявшееся распределение судом судебных расходов не обусловлены незаконностью поведения финансового управляющего и не могут служить основанием для признания таких расходов убытками. Не установив неисполнения или ненадлежащего исполнения финансовым управляющим возложенных на нее обязанностей, суды указали на отсутствие оснований для отстранения финансового управляющего имуществом должника от исполнения своих обязанностей.

Рассматривая спор, суды руководствовались статьями 126, 129 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" с учетом разъяснений, изложенных в постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", и исходили из недоказанности наличия у ответчика истребуемой документации должника, с чем впоследствии согласился суд округа.

Принимая решение о признании должника банкротом и введении процедуры реализации имущества гражданина, суды, оценив представленные доказательства в соответствии со статьей 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, установив наличие у должника признаков неплатежеспособности, руководствуясь статьями 213.2, 213.12, 213.24 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)", исходили из того, что финансовым управляющим проведены в полном объеме все необходимые мероприятия в процедуре реструктуризации долгов, установлено отсутствие возможности восстановления платежеспособности должника, в ходе процедуры реструктуризации долгов гражданина план реструктуризации долга финансовому управляющему не поступил, признаков преднамеренного и (или) фиктивного банкротства не установлено, у должника выявлено имущество, на которое может быть обращено взыскание, собранием кредиторов принято решение об обращении в суд с ходатайством об открытии в отношении должника процедуры реализации имущества.

Установив, что представленный должником план реструктуризации долгов не соответствует требованиям пункта 4 статьи 213.17 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)", не предусматривает для должника и находящихся на его иждивении членов семьи (включая несовершеннолетних детей и нетрудоспособных) средств для проживания в размере не менее величины прожиточного минимума, установленного субъектом Российской Федерации, восстановление платежеспособности должника невозможно, требования кредиторов на дату судебного заседания не удовлетворены, признав наличие у должника признаков банкротства, суды пришли к выводу о наличии оснований для признания должника несостоятельным (банкротом) и введении в отношении него процедуры реализации имущества гражданина, отметив, что должник не лишен права погасить всю имеющуюся задолженность перед кредиторами до момента завершения процедуры реализации имущества гражданина способами, предусмотренными Законом о банкротстве.

Разрешая спор, суды руководствовались положениями статей 213.25, 213.26 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)", разъяснениями, изложенными в пункте 40 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 13.10.2015 N 45 "О некоторых вопросах, связанных с введением в действие процедур, применяемых в делах о несостоятельности (банкротстве) граждан", и исходили из того, что первые и повторные торги имуществом должника проведены, имущество не реализовано, торги посредством публичного предложения признаны несостоявшимися, имущество в счет погашения долга кредиторы не приняли, повторная реализация имущества должника посредством публичного предложения является способом продажи имущества, обеспечивающим соблюдение прав всех кредиторов должника, представленное финансовым управляющим положение о порядке, об условиях и о сроках реализации имущества гражданина не противоречит требованиям закона.

Между тем изучение обжалуемых судебных актов показало, что правовые выводы арбитражных судов об отсутствии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности ответчиков, контролировавших общество, которое было исключено из Единого государственного реестра юридических лиц, по неисполненным обязательствам общества, основаны на фактических обстоятельствах дела, нормах Гражданского кодекса Российской Федерации (пункт 3 статьи 64.2), Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" (пункт 3 статьи 3.1), соответствуют практике применения указанных правовых норм и не противоречат судебным актам Конституционного Суда Российской Федерации (Постановление от 21.05.2021 N 20-П, Определение от 11.11.2021 N 2358-О).