ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 18 апреля 2022 г. N 78-КГ22-2-К3
УИД 78RS0019-01-2019-007513-65
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации в составе
председательствующего Пчелинцевой Л.М.,
судей Фролкиной С.В. и Вавилычевой Т.Ю.
рассмотрела в открытом судебном заседании 18 апреля 2022 г. кассационную жалобу Шишина Сергея Валентиновича на решение Приморского районного суда г. Санкт-Петербурга от 21 января 2020 г., апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 24 марта 2021 г. и определение судебной коллегии по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 21 июля 2021 г.
по делу N 2-1051/2020 Приморского районного суда г. Санкт-Петербурга по иску Шишина Сергея Валентиновича к Санкт-Петербургскому государственному бюджетному стационарному учреждению социального обслуживания "Дом-интернат для престарелых и инвалидов N 1" о взыскании неосновательного обогащения.
Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Фролкиной С.В., выслушав объяснения Шишина С.В., его представителя адвоката Наувенс О.И., поддержавших доводы кассационной жалобы, возражения на кассационную жалобу представителя Санкт-Петербургского государственного бюджетного стационарного учреждения социального обслуживания "Дом-интернат для престарелых и инвалидов N 1" по доверенности Виноградовой М.В., Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации
установила:
Шишин Сергей Валентинович 16 июля 2019 г. обратился в суд с иском к Санкт-Петербургскому государственному бюджетному стационарному учреждению социального обслуживания "Дом-интернат для престарелых и инвалидов N 1" (далее также - Санкт-Петербургский дом-интернат для престарелых и инвалидов N 1, учреждение) и с учетом уточнения исковых требований в порядке статьи 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации просил взыскать с учреждения в качестве неосновательного обогащения 50 937 руб. 51 коп.
В обоснование требований Шишин С.В. указал, что он с 2010 года проживал и был зарегистрирован в Санкт-Петербургском доме-интернате для престарелых и инвалидов N 1, является инвалидом II группы. 3 марта 2010 г. между ним и ответчиком был заключен договор о стационарном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов, по условиям которого Санкт-Петербургский дом-интернат для престарелых и инвалидов N 1 принял Шишина С.В. на стационарное социальное обслуживание, а он ежемесячно перечислял данному дому-интернату 75 процентов от своей социальной пенсии. Этот договор прекратил свое действие в связи с заключением между ними 4 апреля 2016 г. договора о предоставлении социальных услуг в стационарной форме социального обслуживания, которым было предусмотрено, что плата за предоставление услуг составляет 75 процентов среднедушевого дохода получателя социальных услуг в месяц. Затем подобные договоры между Шишиным С.В. и Санкт-Петербургским домом-интернатом для престарелых и инвалидов N 1 заключались неоднократно, последний договор был заключен между сторонами 1 октября 2018 г., прекратил свое действие 1 октября 2019 г.
Шишин С.В. ссылался на то, что в 2019 году ему стало известно о незаконном взимании Санкт-Петербургским домом-интернатом для престарелых и инвалидов N 1 с него в период с 1 декабря 2016 г. по 31 января 2019 г. платы за социальные услуги с учетом получаемой им ежемесячной денежной выплаты, при этом заявления об удержании из ежемесячной денежной выплаты 75 процентов за предоставляемые социальные услуги в Государственное учреждение - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Приморском районе Санкт-Петербурга (далее - УПФР в Приморском районе Санкт-Петербурга) он не подавал.
По мнению Шишина С.В., Санкт-Петербургский дом-интернат для престарелых и инвалидов N 1 в нарушение положений части 2 статьи 35 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 442-ФЗ "Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации" незаконно взимал с него плату за предоставление социальных услуг в размере 75 процентов среднедушевого дохода получателя социальных услуг в месяц, включив в расчет этой платы помимо социальной пенсии сумму начисляемой ему ежемесячной денежной выплаты, чем незаконно ухудшил условия предоставления социальных услуг по сравнению с установленными ему условиями по состоянию на 31 декабря 2014 г. Характер правоотношений между поставщиком и получателем социальных услуг (Санкт-Петербургским домом-интернатом для престарелых и инвалидов N 1 и Шишиным С.В.) является длящимся, и новый размер платы за социальные услуги не мог превышать размер такой платы по состоянию на 31 декабря 2014 г. (не более 75 процентов установленной получателю социальных услуг социальной пенсии).
Шишин С.В. считает, что поскольку плата за социальные услуги, определенная как 75 процентов его среднедушевого дохода с учетом ежемесячной денежной выплаты, выше, чем размер такой платы по состоянию на 31 декабря 2014 г. (не более 75 процентов получаемой им социальной пенсии), и взималась с него без установленных законом оснований, то у Санкт-Петербургского дома-интерната для престарелых и инвалидов N 1 за период с 1 декабря 2016 г. по январь 2019 года возникло неосновательное обогащение в размере 50 937 руб. 51 коп.
Решением Приморского районного суда г. Санкт-Петербурга от 21 января 2020 г. исковое заявление Шишина С.В. к Санкт-Петербургскому дому-интернату для престарелых и инвалидов N 1 о взыскании неосновательного обогащения оставлено без удовлетворения.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 24 марта 2021 г. решение суда первой инстанции оставлено без изменения.
Определением судебной коллегии по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 21 июля 2021 г. судебные постановления судов первой и апелляционной инстанций оставлены без изменения.
В поданной в Судебную коллегию по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации кассационной жалобе Шишина С.В. ставится вопрос о передаче жалобы с делом для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации для отмены состоявшихся по делу судебных постановлений, как незаконных.
По результатам изучения доводов кассационной жалобы судьей Верховного Суда Российской Федерации Фролкиной С.В. 23 декабря 2021 г. дело истребовано в Верховный Суд Российской Федерации, и ее же определением от 24 февраля 2022 г. кассационная жалоба с делом передана для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации.
В судебное заседание Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации не явился представитель третьего лица Комитета по социальной политике Санкт-Петербурга, надлежаще извещенный о времени и месте рассмотрения дела в суде кассационной инстанции, от него поступил письменный отзыв на кассационную жалобу, при этом сведений о причинах неявки он не представил. Руководствуясь частью 4 статьи 390.12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации считает возможным рассмотреть дело в отсутствие указанного лица.
Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, письменного отзыва на кассационную жалобу Комитета по социальной политике Санкт-Петербурга, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит жалобу подлежащей удовлетворению.
Основаниями для отмены или изменения судебной коллегией Верховного Суда Российской Федерации судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права и (или) норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов (статья 390.14 ГПК РФ).
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации приходит к выводу, что в настоящем деле такого характера существенные нарушения норм материального права были допущены судебными инстанциями, и они выразились в следующем.
Судом установлено и следует из материалов дела, что Шишин С.В., < ... > года рождения, является инвалидом II группы, с 1 октября 2009 г. получает социальную пенсию в соответствии с пунктом 1 статьи 11 Федерального закона от 15 декабря 2001 г. N 166-ФЗ "О государственном пенсионном обеспечении в Российской Федерации", с 7 октября 2009 г. - ежемесячную денежную выплату на основании пункта 1 статьи 28.1 Федерального закона от 24 ноября 1995 г. N 181-ФЗ "О социальной защите инвалидов в Российской Федерации".
03 марта 2010 г. между Шишиным С.В. и Санкт-Петербургским домом-интернатом для престарелых и инвалидов N 1 был заключен договор о стационарном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов (далее - договор о стационарном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов от 3 марта 2010 г.). Плата за стационарное обслуживание была установлена в размере 75 процентов от общей суммы получаемой Шишиным С.В. социальной пенсии.
04 апреля 2016 г. в связи с изменением действующего законодательства между Шишиным С.В. и Санкт-Петербургским домом-интернатом для престарелых и инвалидов N 1 был заключен договор о предоставлении социальных услуг в стационарной форме социального обслуживания, по условиям которого стоимость оказываемых Санкт-Петербургским домом-интернатом для престарелых и инвалидов N 1 Шишину С.В. социальных услуг стала составлять 75 процентов от его среднедушевого дохода, но не более размера ежемесячной платы за предоставление услуг, рассчитанных на основе тарифов на данные услуги, утвержденных Комитетом по социальной политике Санкт-Петербурга.
В деле имеется заявление с подписью Шишина С.В. от 14 ноября 2016 г., адресованное УПФР в Приморском районе Санкт-Петербурга, о перечислении 75 процентов от суммы ежемесячной денежной выплаты в счет установленной платы за социальные услуги в стационарной форме социального обслуживания, предоставляемые ему Санкт-Петербургским домом-интернатом для престарелых и инвалидов N 1 (далее - заявление от 14 ноября 2016 г.). Такое перечисление стало производиться УПФР в Приморском районе Санкт-Петербурга с 1 декабря 2016 г.
Уведомлением от 13 июня 2017 г. Санкт-Петербургский дом-интернат для престарелых и инвалидов N 1 разъяснил Шишину С.В., что плата за предоставление социальных услуг составляет 75 процентов от его среднедушевого дохода, в который помимо социальной пенсии включена ежемесячная денежная выплата.
В дальнейшем между сторонами был заключен договор о предоставлении социальных услуг в стационарной форме социального обслуживания от 1 января 2018 г., которым расчетная ежемесячная стоимость социальных услуг была определена в размере 5916 руб. 83 коп.
В деле также имеется заявление с подписью Шишина С.В. от 18 сентября 2018 г., адресованное УПФР в Приморском районе Санкт-Петербурга, с просьбой о перечислении Санкт-Петербургскому дому-интернату для престарелых и инвалидов N 1 в счет оплаты предоставляемых ему социальных услуг с 1 октября 2018 г. согласно договору о стационарном обслуживании 7293 руб. 89 коп. из сумм всех подлежащих ему выплат (социальной пенсии и ежемесячной денежной выплаты) (далее - заявление от 18 сентября 2018 г.).
Договором о предоставлении социальных услуг в стационарной форме социального обслуживания от 1 октября 2018 г., заключенным между Шишиным С.В. и Санкт-Петербургским домом-интернатом для престарелых и инвалидов N 1, была предусмотрена плата за оказание социальных услуг в размере, не превышающем 75 процентов среднедушевого дохода Шишина С.В., - 7293 руб. 89 коп.
Договорные отношения между Санкт-Петербургским домом-интернатом для престарелых и инвалидов N 1 и Шишиным С.В. прекращены 1 октября 2019 г.
Разрешая спор, суд первой инстанции сослался на положения Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 442-ФЗ "Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации", постановления Правительства Российской Федерации от 18 октября 2014 г. N 1075 "Об утверждении Правил определения среднедушевого дохода для предоставления социальных услуг бесплатно" и пришел к выводу об отказе в удовлетворении исковых требований Шишина С.В. о взыскании неосновательного обогащения.
При этом суд первой инстанции исходил из того, что у Санкт-Петербургского дома-интерната для престарелых и инвалидов N 1 имелись законные основания для взимания платы за социальное обслуживание Шишина С.В. с учетом удержания 75 процентов не только из получаемой истцом пенсии, но и из ежемесячной денежной выплаты, такое удержание производилось при наличии личного волеизъявления истца и действующих в спорный период договоров между истцом и ответчиком о предоставлении социальных услуг, вследствие чего со стороны ответчика неосновательное обогащение отсутствовало.
Суд апелляционной инстанции согласился с выводом суда первой инстанции, дополнительно указав, что условия об оплате социальных услуг, содержащиеся в заключенных после 1 января 2015 г. между истцом и ответчиком договорах о предоставлении социальных услуг в стационарной форме социального обслуживания, были изменены в сторону увеличения размера такой оплаты по сравнению с размером оплаты, установленным до 1 января 2015 г., в связи с увеличением объема предоставляемых Санкт-Петербургским домом-интернатом для престарелых и инвалидов N 1 Шишину С.В. социально-бытовых и социально-медицинских услуг.
Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции, оставляя без изменения судебные постановления судов первой и апелляционной инстанций, не установила нарушения либо неправильного применения ими норм материального или процессуального права.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации считает, что выводы судов первой, апелляционной и кассационной инстанций об отказе в удовлетворении исковых требований Шишина С.В. о взыскании неосновательного обогащения основаны на неправильном толковании и применении норм материального права к спорным отношениям.
Как установлено судами первой и апелляционной инстанций, Шишин С.В. поступил на стационарное социальное обслуживание в Санкт-Петербургский дом-интернат для престарелых и инвалидов N 1 в марте 2010 года.
Отношения в сфере социального обслуживания граждан пожилого возраста и инвалидов, а также вопросы установления экономических, социальных и правовых гарантий для граждан пожилого возраста и инвалидов на момент поступления Шишина С.В. в учреждение социального обслуживания регулировались Федеральным законом от 2 августа 1995 г. N 122-ФЗ "О социальном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов".
Социальное обслуживание граждан пожилого возраста и инвалидов включало в том числе стационарное социальное обслуживание в стационарных учреждениях социального обслуживания (домах-интернатах, пансионатах и других учреждениях социального обслуживания независимо от их наименования) (подпункт 3 пункта 1 статьи 16 Федерального закона от 2 августа 1995 г. N 122-ФЗ "О социальном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов").
Согласно статье 24 Федерального закона от 2 августа 1995 г. N 122-ФЗ "О социальном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов" порядок и условия предоставления бесплатного надомного, полустационарного и стационарного социального обслуживания, а также на условиях полной или частичной оплаты устанавливались органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации.
В соответствии с Федеральным законом от 2 августа 1995 г. N 122-ФЗ "О социальном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов", а также в целях повышения качества социально-бытовой помощи, оказываемой гражданам пожилого возраста и инвалидам в государственных и муниципальных стационарных учреждениях социального обслуживания, Правительством Российской Федерации было принято постановление от 17 апреля 2002 г. N 244 "О плате за стационарное обслуживание граждан пожилого возраста и инвалидов" (далее - постановление Правительства Российской Федерации от 17 апреля 2002 г. N 244).
Пунктом 1 указанного постановления было установлено, что плата за стационарное обслуживание граждан пожилого возраста и инвалидов в государственных и муниципальных учреждениях социального обслуживания, включающая затраты на приобретение продуктов питания и мягкого инвентаря, содержание предоставляемых жилых помещений, производится на основании договора о стационарном обслуживании, заключаемого между указанными гражданами (их законными представителями) и учреждениями. Размер ежемесячной платы за стационарное обслуживание определяется с учетом утвержденных в установленном порядке норм питания, нормативов обеспечения мягким инвентарем граждан пожилого возраста и инвалидов, сложившегося в регионе уровня потребительских цен, тарифов на оплату коммунальных услуг и не может превышать 75 процентов установленной им пенсии.
Аналогичные положения относительно размера ежемесячной платы за стационарное обслуживание в государственных стационарных учреждениях социального обслуживания были предусмотрены Примерным положением о порядке, условиях приема, перевода и выписки граждан пожилого возраста и инвалидов из государственных стационарных учреждений социального обслуживания населения Санкт-Петербурга, утвержденным приказом Комитета по труду и социальной защите населения Правительства Санкт-Петербурга от 17 апреля 2006 г. N 60 (подпункт 5.8 названного положения).
Федеральный закон от 2 августа 1995 г. N 122-ФЗ "О социальном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов" и постановление Правительства Российской Федерации от 17 апреля 2002 г. N 244 утратили силу с 1 января 2015 г. в связи с принятием Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 442-ФЗ "Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации" и изданием постановления Правительства Российской Федерации от 23 июня 2014 г. N 581 "Об изменении и признании утратившими силу некоторых актов Правительства Российской Федерации" соответственно.
С 1 января 2015 г. правовые, организационные и экономические основы социального обслуживания граждан в Российской Федерации, полномочия федеральных органов государственной власти и полномочия органов государственной власти субъектов Российской Федерации в сфере социального обслуживания граждан, права и обязанности получателей и поставщиков социальных услуг регулируются Федеральным законом от 28 декабря 2013 г. N 442-ФЗ "Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации" (часть 1 статьи 1 этого закона).
В статье 3 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 442-ФЗ "Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации" даны понятия, используемые в целях названного федерального закона, в том числе понятие "получатель социальных услуг", означающее гражданина, который признан нуждающимся в социальном обслуживании и которому предоставляются социальная услуга или социальные услуги, и понятие "поставщик социальных услуг", означающее юридическое лицо независимо от его организационно-правовой формы и (или) индивидуальный предприниматель, осуществляющие социальное обслуживание (пункты 3 и 4 статьи 3 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 442-ФЗ "Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации").
Социальные услуги предоставляются гражданину на основании договора о предоставлении социальных услуг, заключаемого между поставщиком социальных услуг и гражданином или его законным представителем, в течение суток с даты представления индивидуальной программы поставщику социальных услуг (часть 1 статьи 17 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 442-ФЗ "Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации").
Существенными условиями договора о предоставлении социальных услуг являются положения, определенные индивидуальной программой, а также стоимость социальных услуг в случае, если они предоставляются за плату или частичную плату (часть 2 статьи 17 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 442-ФЗ "Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации").
В части 4 статьи 32 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 442-ФЗ "Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации" предусмотрено, что размер ежемесячной платы за предоставление социальных услуг в стационарной форме социального обслуживания рассчитывается на основе тарифов на социальные услуги, но не может превышать 75 процентов среднедушевого дохода получателя социальных услуг, рассчитанного в соответствии с частью 4 статьи 31 этого федерального закона.
Согласно части 4 статьи 31 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 442-ФЗ "Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации" порядок определения среднедушевого дохода для предоставления социальных услуг бесплатно для целей данного федерального закона устанавливается Правительством Российской Федерации.
Постановлением Правительства Российской Федерации от 18 октября 2014 г. N 1075 утверждены Правила определения среднедушевого дохода для предоставления социальных услуг бесплатно.
Виды доходов получателя социальных услуг, учитываемые при расчете среднедушевого дохода, определены в пункте 5 названных правил.
В соответствии с подпунктом "ж" пункта 5 этих правил при расчете среднедушевого дохода учитываются такие доходы, полученные в денежной форме, как пенсии, пособия, стипендии и иные аналогичные выплаты, полученные гражданином в соответствии с законодательством Российской Федерации или полученные от иностранной организации в связи с деятельностью ее обособленного подразделения в Российской Федерации.
Исходя из приведенных нормативных положений социальные услуги в стационарной форме социального обслуживания предоставляются гражданину - получателю социальных услуг на основании договора о предоставлении социальных услуг между поставщиком - юридическим лицом или индивидуальным предпринимателем и гражданином. Существенным условием такого договора является стоимость социальных услуг. Действовавшее до 1 января 2015 г. правовое регулирование закрепляло ограничение ежемесячной платы за стационарное обслуживание получателя социальных услуг - до 75 процентов установленной ему пенсии.
В настоящее время (с 1 января 2015 г. - даты введения в действие Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 442-ФЗ "Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации") максимальный размер ежемесячной платы за предоставление социальных услуг не может превышать 75 процентов среднедушевого дохода получателя социальных услуг, то есть предельный размер ежемесячной платы за предоставление социальных услуг в стационарной форме изменен: вместо 75 процентов пенсии получателя социальных услуг он составляет 75 процентов среднедушевого дохода получателя социальных услуг. При расчете среднедушевого дохода получателя социальных услуг учитываются в том числе пенсии, пособия, стипендии и иные аналогичные выплаты, полученные гражданином в соответствии с законодательством Российской Федерации.
Законом Санкт-Петербурга от 26 декабря 2014 г. N 717-135 "О социальном обслуживании населения в Санкт-Петербурге" (пункт 6 статьи 7 закона) и постановлением Правительства Санкт-Петербурга от 30 июня 2016 г. N 530 "О размере платы за предоставление социальных услуг, порядке взимания платы за предоставление социальных услуг поставщиками социальных услуг в Санкт-Петербурге и внесении изменений в постановление Правительства Санкт-Петербурга от 29 декабря 2014 г. N 1283" (пункты 7, 8 приложения N 1 к постановлению) также установлено, что размер ежемесячной платы за предоставление социальных услуг в стационарной форме социального обслуживания рассчитывается на основе тарифов на социальные услуги и не может превышать семидесяти пяти процентов среднедушевого дохода получателя социальных услуг.
Вместе с тем Федеральным законом от 28 декабря 2013 г. N 442-ФЗ "Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации" в статье 35 предусмотрены переходные положения.
В силу части 2 статьи 35 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 442-ФЗ "Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации" в рамках длящихся правоотношений для получателей социальных услуг, у которых право на получение социальных услуг возникло в соответствии с действовавшим до дня вступления в силу указанного федерального закона порядком предоставления социальных услуг в субъекте Российской Федерации, вновь устанавливаемые размеры платы за предоставление социальных услуг поставщиками социальных услуг в субъекте Российской Федерации и условия ее предоставления в соответствии с данным федеральным законом не могут быть выше размеров платы за предоставление этим лицам соответствующих социальных услуг, установленных по состоянию на 31 декабря 2014 г., а условия предоставления соответствующих социальных услуг не могут быть ухудшены по сравнению с условиями, установленными по состоянию на 31 декабря 2014 г.
Данной нормой закона, как следует из ее содержания, в связи с введением нового правового регулирования отношений по социальному обслуживанию граждан - получателей социальных услуг - в рамках длящихся правоотношений (то есть возникших до 1 января 2015 г.) с 1 января 2015 г. предписано при установлении поставщиками социальных услуг в субъекте Российской Федерации размера платы за предоставление социальных услуг этим гражданам не превышать ее размер по сравнению с тем, каким он был для них на 31 декабря 2014 г., а также не ухудшать условия предоставления социальных услуг по сравнению с теми условиями, которые были установлены для них по состоянию на 31 декабря 2014 г.
Приведенные нормативные положения, регламентирующие отношения по предоставлению гражданам социального обслуживания в стационарной форме, в том числе переходные положения, предусмотренные Федеральным законом от 28 декабря 2013 г. N 442-ФЗ "Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации" в рамках длящихся правоотношений для получателей социальных услуг, судами первой и апелляционной инстанций применены неправильно.
Обращаясь в суд с исковыми требованиями о взыскании неосновательного обогащения, Шишин С.В. ссылался на то, что Санкт-Петербургский дом-интернат для престарелых и инвалидов N 1 в нарушение положений части 2 статьи 35 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 442-ФЗ "Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации" с 2016 года заключал с ним договоры о предоставлении социальных услуг в стационарной форме социального обслуживания, в которых устанавливал плату за предоставление социальных услуг в размере 75 процентов среднедушевого дохода получателя социальных услуг в месяц, включая в расчет этой платы помимо социальной пенсии сумму начисляемой ему ежемесячной денежной выплаты и ухудшая тем самым условия предоставления ему социальных услуг по сравнению с теми условиями, которые были установлены для него по состоянию на 31 декабря 2014 г.
Суды первой и апелляционной инстанций не приняли во внимание длящийся характер правоотношений сторон (с 2010 года) с учетом переходных положений статьи 35 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 442-ФЗ "Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации", вследствие чего пришли к ошибочному выводу о том, что со стороны Санкт-Петербургского дома-интерната для престарелых и инвалидов N 1 не было неосновательного обогащения, так как удержание с Шишина С.В. 75 процентов его среднедушевого дохода, включая ежемесячную денежную выплату, производилось на основании действующих в спорный период договоров о предоставлении социальных услуг в стационарной форме социального обслуживания, заключенных между истцом и ответчиком.
Судами первой и апелляционной инстанций не учтено, что Шишин С.В., указывая в обоснование иска о взыскании неосновательного обогащения на то, что условия о размере платы за предоставление социальных услуг, содержащиеся в заключенных между ним и ответчиком с 2016 года договорах, нарушают требования закона, фактически заявлял о недействительности названных условий.
Общие правила недействительности сделок установлены параграфом 2 главы 9 Гражданского кодекса Российской Федерации.
В соответствии с пунктом 1 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).
Недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения (абзац первый пункта 1 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации).
При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом (пункт 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Пунктом 1 статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что, за исключением случаев, предусмотренных пунктом 2 данной статьи или иным законом, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.
Согласно пункту 2 статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.
Недействительность части сделки не влечет недействительности прочих ее частей, если можно предположить, что сделка была бы совершена и без включения недействительной ее части (статья 180 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Из изложенных положений Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что по общему правилу сделка, не соответствующая требованиям закона, является оспоримой, ничтожной такая сделка является тогда, когда она еще и посягает на публичные интересы (интересы неопределенного круга лиц, обеспечение безопасности жизни и здоровья граждан, а также обороны и безопасности государства, охраны окружающей природной среды, нарушен явно выраженный запрет, установленный законом) либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц. Недействительная сделка не влечет юридических последствий и является недействительной с момента ее совершения.
К требованиям о возврате исполненного по недействительной сделке в силу подпункта 1 статьи 1103 Гражданского кодекса Российской Федерации подлежат применению правила, предусмотренные главой 60 Гражданского кодекса Российской Федерации ("Обязательства вследствие неосновательного обогащения"), если иное не установлено Гражданским кодексом Российской Федерации, другими законами или иными правовыми актами и не вытекает из существа соответствующих отношений.
Лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных статьей 1109 Гражданского кодекса Российской Федерации (пункт 1 статьи 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Применительно к приведенным нормам Гражданского кодекса Российской Федерации и с учетом положений части 2 статьи 35 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 442-ФЗ "Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации" судам первой и апелляционной инстанции следовало дать оценку условиям договоров, заключенных с 2016 года между Шишиным С.В. и Санкт-Петербургским домом-интернатом для престарелых и инвалидов N 1, в части платы за предоставление социальных услуг, что судебными инстанциями сделано не было.
Суды первой и апелляционной инстанций, делая вывод об отсутствии со стороны ответчика неосновательного обогащения, ограничились ссылкой на то, что удержание в пользу Санкт-Петербургского дома-интерната для престарелых и инвалидов N 1 ежемесячной денежной выплаты Шишина С.В. в размере 75 процентов производилось на основании его личного волеизъявления, а также действующих в спорный период договоров, заключенных между истцом и ответчиком. При этом суды не учли то обстоятельство, что Шишин С.В., < ... > года рождения, будучи инвалидом II группы, постоянно с марта 2010 года проживает в Санкт-Петербургском доме-интернате для престарелых и инвалидов N 1, является более слабой и зависимой стороной в спорных правоотношениях. Соответственно, в силу возраста и состояния здоровья Шишин С.В., подписывая в 2016 году и последующие годы договоры о предоставлении социальных услуг, содержащие условия о плате за предоставление социальных услуг в размере 75 процентов среднедушевого дохода получателя социальных услуг в месяц (включая в расчет этой платы помимо социальной пенсии сумму начисляемой ему ежемесячной денежной выплаты), а также адресованные УПФР в Приморском районе Санкт-Петербурга заявления от 14 ноября 2016 г. и от 18 сентября 2018 г. об удержании с него в пользу Санкт-Петербургского дома-интерната для престарелых и инвалидов N 1 ежемесячной денежной выплаты в размере 75 процентов, мог не понимать, что условия этих договоров, как и подписанные им заявления в пенсионный орган, ухудшают его правовое положение в части ежемесячного размера платы за предоставление социальных услуг, который на 31 декабря 2014 г. не мог превышать 75 процентов установленной получателю услуг пенсии.
Довод суда апелляционной инстанции о том, что изменение условий об оплате социальных услуг в договорах, заключенных между истцом и ответчиком после 1 января 2015 г., в сторону увеличения обусловлено увеличением объема предоставляемых Санкт-Петербургским домом-интернатом для престарелых и инвалидов N 1 Шишину С.В. социально-бытовых и социально-медицинских услуг, не основан на законе, так как противоречит части 2 статьи 35 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 442-ФЗ "Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации", предусматривающей запрет на повышение для граждан, получавших социальное обслуживание в стационарное форме до 1 января 2015 г., размера платы за предоставление им социальных услуг, определенного по состоянию на 31 декабря 2014 г., - одного из существенных условий договора о предоставлении социальных услуг.
С учетом приведенного выше выводы судов первой и апелляционной инстанций о наличии у Санкт-Петербургского дома-интерната для престарелых и инвалидов N 1 законных оснований для взимания платы за социальное обслуживание Шишина С.В. в размере 75 процентов не только из получаемой истцом пенсии, но и из ежемесячной денежной выплаты, об отсутствии со стороны ответчика неосновательного обогащения и, как следствие, об отказе Шишину С.В. в удовлетворении исковых требований к Санкт-Петербургскому дому-интернату для престарелых и инвалидов N 1 о взыскании неосновательного обогащения являются неправомерными.
Кассационный суд общей юрисдикции, проверяя по кассационной жалобе Шишина С.В. законность судебных постановлений судов первой и апелляционной инстанций, допущенные ими нарушения норм материального права не выявил и не устранил, тем самым не выполнил требования статьи 379.6 и частей 1 - 3 статьи 379.7 ГПК РФ.
Ввиду изложенного обжалуемые судебные постановления нельзя признать законными, они приняты с существенными нарушениями норм материального права, повлиявшими на исход дела, без их устранения невозможна защита нарушенных прав и законных интересов Шишина С.В., что согласно статье 390.14 ГПК РФ является основанием для отмены обжалуемых судебных постановлений и направления дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
При новом рассмотрении дела суду следует учесть изложенное и разрешить спор в соответствии с подлежащими применению к спорным отношениям сторон нормами материального права и установленными по делу обстоятельствами.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации, руководствуясь статьями 390.14, 390.15 и 390.16 ГПК РФ,
определила:
решение Приморского районного суда г. Санкт-Петербурга от 21 января 2020 г., апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 24 марта 2021 г. и определение судебной коллегии по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 21 июля 2021 г. отменить.
Направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции - Приморский районный суд г. Санкт-Петербурга в ином составе суда.