КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 25 июня 2019 г. N 1655-О
ОБ ОТКАЗЕ В ПРИНЯТИИ К РАССМОТРЕНИЮ ЖАЛОБЫ
АКЦИОНЕРНОГО ОБЩЕСТВА "КРАМАКС" НА НАРУШЕНИЕ
КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ И СВОБОД СТАТЬЕЙ 12, АБЗАЦЕМ
ВТОРЫМ ПУНКТА 2 СТАТЬИ 51, ПУНКТОМ 5 СТАТЬИ 166,
СТАТЬЕЙ 622 ГРАЖДАНСКОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
И ЧАСТЬЮ 1 СТАТЬИ 49 АРБИТРАЖНОГО
ПРОЦЕССУАЛЬНОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,
рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы АО "КРАМАКС" к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,
установил:
1. Решениями арбитражного суда, оставленными без изменения постановлениями судов апелляционной и кассационной инстанций, были оставлены без удовлетворения исковые требования АО "КРАМАКС" к обществу с ограниченной ответственностью о признании незаключенным дополнительного соглашения к договору аренды башенного крана, а также о восстановлении положения истца, существовавшего до нарушения права, и признании за истцом права требовать от ответчика исполнения обязательства по возврату башенного крана.
АО "КРАМАКС" оспаривает конституционность следующих примененных в делах с его участием положений Гражданского кодекса Российской Федерации, полагая, что они противоречат статьям 1, 17, 35, 45 (часть 2), 46 (часть 1), 55 и 118 Конституции Российской Федерации:
статьи 12 о способах защиты гражданских прав в той мере, в какой она по смыслу, придаваемому ей правоприменительной практикой, не допускает защищать одно нарушенное субъективное право несколькими способами защиты, позволяет судам, при заключении сделки нелегитимным генеральным директором юридического лица, произвольно применять различные способы защиты права, а также позволяет одному арбитражному суду делать вывод о признании сделки незаключенной, как о надлежащем способе защиты права, при заключении сделки нелегитимным единоличным исполнительным органом юридического лица, в том случае, когда ранее другой арбитражный суд, при тождественных обстоятельствах, сделал вывод о ненадлежащем характере указанного способа защиты;
абзаца второго пункта 2 статьи 51 о данных Единого государственного реестра юридических лиц в той мере, в какой он по смыслу, придаваемому ему правоприменительной практикой, препятствует юридическому лицу в отношениях с лицом, полагавшимся на данные Единого государственного реестра юридических лиц, ссылаться на данные, не включенные в указанный реестр, а также на недостоверность данных, содержащихся в нем, и в том случае, когда соответствующие сведения включены в указанный реестр в результате фальсификации решения высшего органа управления юридического лица и вопреки его воле;
пункта 5 статьи 166, предусматривающего, что заявление о недействительности сделки не имеет правового значения, если ссылающееся на недействительность сделки лицо действует недобросовестно, в той мере, в какой он по смыслу, придаваемому ему правоприменительной практикой, позволяет распространять свое регулятивное воздействие в том числе и на ничтожные сделки;
статьи 622 о возврате арендованного имущества арендодателю в той мере, в какой она по смыслу, придаваемому ей правоприменительной практикой, обусловливает возможность предъявления требований о восстановлении положения, существовавшего до нарушения права с признанием возврата предмета аренды несостоявшимся с необходимостью одновременного предъявления требований о возврате арендуемого имущества, а также не позволяет квалифицировать принятие арендодателем от арендатора возвращаемого по договору аренды имущества волевым действием арендодателя.
Кроме того, заявитель просит признать не соответствующей статьям 46 (часть 1) и 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации часть 1 статьи 49 АПК Российской Федерации о праве истца изменить основание или предмет иска, увеличить или уменьшить размер исковых требований, поскольку она по смыслу, придаваемому ей правоприменительной практикой, позволяет судам квалифицировать как предъявление новых требований уточнение истцом просительной части иска в виде его изложения в иной формулировке с расширением способов защиты права, носящих производный характер от первоначально приведенных, при сохранении защищаемого материально-правового интереса.
2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.
Как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, Гражданский кодекс Российской Федерации среди основных начал гражданского законодательства предусматривает обеспечение восстановления нарушенных прав (статья 1) с использованием для этого широкого круга различных способов защиты (статья 12), которые направлены в том числе на поддержание стабильности гражданско-правовых отношений (определения от 7 июля 2016 года N 1421-О, от 19 декабря 2017 года N 2942-О и др.); при этом выбор способа защиты, реализуемый субъектом права, предопределяется теми правовыми нормами, которые регулируют конкретные правоотношения (определения от 21 сентября 2017 года N 1791-О и N 1792-О и др.).
С учетом изложенного статья 12 ГК Российской Федерации не исключает использования участниками гражданских правоотношений, нарушенные права которых не восстановлены после обращения к какому-либо способу защиты гражданских прав, иных способов их защиты, если это не противоречит специальным правилам о них, и сама по себе не может расцениваться как нарушающая конституционные права заявителя, в деле с участием которого суды, в частности, пришли к выводу о том, что истцом выбран ненадлежащий способ защиты нарушенного права.
Согласно абзацу второму пункта 2 статьи 51 ГК Российской Федерации лицо, добросовестно полагающееся на данные Единого государственного реестра юридических лиц, вправе исходить из того, что они соответствуют действительным обстоятельствам; юридическое лицо не вправе в отношениях с лицом, полагавшимся на данные Единого государственного реестра юридических лиц, ссылаться на данные, не включенные в указанный реестр, а также на недостоверность данных, содержащихся в нем, за исключением случаев, если соответствующие данные включены в указанный реестр в результате неправомерных действий третьих лиц или иным путем помимо воли юридического лица.
Данные законоположения, находящиеся в рамках правового регулирования, направленного на обеспечение достоверности сведений, содержащихся в Едином государственном реестре юридических лиц, поддержание доверия к этим сведениям со стороны третьих лиц и тем самым - на обеспечение стабильности гражданского оборота, равно как и положение пункта 5 статьи 166 ГК Российской Федерации, обеспечивающее действие требований статьи 1 этого же Кодекса, согласно которым при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно и никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения (пункты 3 и 4), также не могут рассматриваться как нарушающие конституционные права заявителя, указанные в жалобе.
Статья 622 ГК Российской Федерации устанавливает, что при прекращении договора аренды арендатор обязан вернуть арендодателю имущество в том состоянии, в котором он его получил, с учетом нормального износа или в состоянии, обусловленном договором; если арендатор не возвратил арендованное имущество либо возвратил его несвоевременно, арендодатель вправе потребовать внесения арендной платы за все время просрочки; в случае, когда указанная плата не покрывает причиненных арендодателю убытков, он может потребовать их возмещения; в случае, когда за несвоевременный возврат арендованного имущества договором предусмотрена неустойка, убытки могут быть взысканы в полной сумме сверх неустойки, если иное не предусмотрено договором.
Данные нормы направлены в том числе на обеспечение баланса интересов сторон договора и стабильности гражданского оборота и не нарушают конституционные права заявителя.
Что касается части 1 статьи 49 АПК Российской Федерации, то предусмотренное ею право истца при рассмотрении дела в арбитражном суде первой инстанции до принятия судебного акта, которым заканчивается рассмотрение дела по существу, изменить основание или предмет иска вытекает из конституционно значимого принципа диспозитивности, который, в частности, означает, что процессуальные отношения в гражданском судопроизводстве возникают, изменяются и прекращаются главным образом по инициативе непосредственных участников спорного материального правоотношения, и как таковая сама по себе она также не нарушает конституционные права заявителя.
Установление же и оценка фактических обстоятельств, имеющих значение для разрешения конкретного дела, а также проверка правильности выбора и применения судом норм права в данном деле к компетенции Конституционного Суда Российской Федерации, как она определена статьей 125 Конституции Российской Федерации и статьей 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", не относятся.
Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации
определил:
1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы акционерного общества "КРАМАКС", поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.
2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.
Председатель
Конституционного Суда
Российской Федерации
В.Д.ЗОРЬКИН