1. Гражданское законодательство основывается на признании равенства участников регулируемых им отношений, неприкосновенности собственности, свободы договора, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в частные дела, необходимости беспрепятственного осуществления гражданских прав, обеспечения восстановления нарушенных прав, их судебной защиты.
2. Граждане (физические лица) и юридические лица приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе. Они свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора и в определении любых не противоречащих законодательству условий договора.
Гражданские права могут быть ограничены на основании федерального закона и только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.
3. При установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно.
4. Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.
5. Товары, услуги и финансовые средства свободно перемещаются на всей территории Российской Федерации.
Ограничения перемещения товаров и услуг могут вводиться в соответствии с федеральным законом, если это необходимо для обеспечения безопасности, защиты жизни и здоровья людей, охраны природы и культурных ценностей.
Комментарий к ст. 1 ГК РФ
1. Статья 1 провозглашает семь основных начал (принципов) (лат. "principium" - "основа, начало") гражданского законодательства (далее - ОНГЗ) - исходных и руководящих положений (идей), на которых покоится гражданское право и которым подчиняются все или по крайней мере большинство охватываемых им явлений, в том числе имеющих для отрасли ключевое значение. В их числе - равенство участников гражданских правоотношений, неприкосновенность собственности, свобода договора, недопустимость произвольного вмешательства кого-либо в частные дела, необходимость беспрепятственного осуществления гражданских прав, обеспечения восстановления нарушенных прав, их судебной защиты (п. 1 ст. 1); приобретение и осуществление гражданских прав участниками гражданских правоотношений своей волей и в своем интересе (абз. 1 п. 2 ст. 1); свободное перемещение на всей территории РФ товаров, работ и услуг (единство экономического пространства РФ - абз. 1 п. 3 ст. 1).
ОНГЗ - вариации конституционных норм, наиболее близких современному гражданскому (частному) праву и опосредуемым им многоукладным децентрализованным рыночным отношениям (см. ст. ст. 8, 17, 19, 23 - 25, п. 5 ст. 32, ст. ст. 33 - 35, 45 - 47, 55, 56, 60, 74, 118 Конституции РФ). Поэтому хотя формально перечень ОНГЗ исчерпывающий, в него можно включить и другие основные идеи, например обязанность участников гражданских правоотношений соблюдать права других участников (п. 2 ст. 6, п. 1 ст. 7, п. 3 ст. 17 Конституции РФ и ст. 10 ГК); согласно п. 1 ст. 8, п. 1 ст. 34 и п. 1 ст. 44 Конституции РФ, а также принимая во внимание, что в условиях единства российского частного права ГК регулирует в том числе и отношения между предпринимателями и с их участием (абз. 3 п. 1 ст. 2 ГК), список ОНГЗ могла бы дополнить свобода экономической и иной предпринимательской деятельности, а также свобода творчества, признание и охрана прав на результаты интеллектуальной деятельности (интеллектуальных прав).
Поскольку ОНГЗ заложены в Конституции РФ - акте, имеющем верховенство на всей территории РФ и высшую юридическую силу (п. 2 ст. 4, п. 1 ст. 15), не случайно, что они присущи не только гражданскому, но и иному законодательству (например, семейному, трудовому, процессуальному), одновременно даже в рамках законодательства гражданского они не могут претендовать на всеобъемлющий (отраслевой) характер (например, неприкосновенность собственности связана с вещным правом, а свобода договора - с договорным). Наряду с ОНГЗ, имеющими конституционный характер, существуют гражданско-правовые принципы (надлежащее исполнение обязательств - ст. 309 ГК, свобода завещания - ст. 1119 и др. ГК); известны также надправовые категории, несущие философский и нравственный смысл (добросовестность, разумность, справедливость, недопустимость злоупотребления правом - п. 2 ст. 6 и ст. 10 ГК, гуманность - ст. 5 СК).
ОНГЗ взаимосвязаны: только в условиях подлинного равенства участников возможна истинная свобода договора, а реальная обеспеченность восстановления нарушенных прав и их судебной защиты - надежный гарант неприкосновенности собственности. ОНГЗ повторяются, дополняются и расшифровываются в последующих нормах ГК. Так, равенству участников гражданских правоотношений (которое является юридическим, а не экономическим или иным), неприкосновенности собственности, свободе договора и приобретению и осуществлению гражданских прав участниками своей волей и в своем интересе корреспондируют равенство, автономия воли и имущественная самостоятельность - обобщающий специфический признак всех гражданских правоотношений (абз. 1 п. 1 ст. 2 ГК), п. 1 ст. 17 ГК признает за всеми гражданами равную правоспособность, а ст. 124 ГК - равенство участвующих в гражданских отношениях РФ, ее субъектов и муниципальных образований. Свобода договора немедленно раскрывается в абз. 1 п. 2 ст. 1 как свобода в установлении посредством договора любых прав и обязанностей его контрагентов, а также свобода в определении любых договорных условий, если последние не противоречат законодательству; далее свободу договора расшифровывают ст. ст. 421, 422 ГК. В связи с иными ОНГЗ в ст. 9 ГК говорится об осуществлении гражданами и юридическими лицами принадлежащих им гражданских прав по своему усмотрению, в ст. 11 ГК - о судебной защите нарушенных или оспоренных гражданских прав, в п. 4 ст. 212 ГК - о равной защите прав всех собственников, наконец, целям обеспечения восстановления нарушенных прав в натуре или в денежном выражении служит целый комплекс гражданско-правовых средств, названных в ст. 12 и в последующих статьях ГК (ст. ст. 13, 15, 16, 151, 167 - 180, 301, 303, 393, 396, 1064, 1082).
ОНГЗ влияют на содержание и смысл отдельных гражданских норм и их совокупностей, помогают правильному их пониманию, предрешают цивилистический метод и отраслевой режим в целом, а при отсутствии норм прямого действия или хотя бы сходных норм, которые могли бы использоваться по аналогии закона (п. 1 ст. 6 ГК), помогают определить права и обязанности сторон (так называемая аналогия права - п. 2 ст. 6 ГК). Поскольку ОНГЗ имеют конституционное происхождение (а иногда ГК и вовсе дублирует Конституцию - ср. абз. 2 п. 2 и абз. 2 п. 3 ст. 1 с п. 3 ст. 55 и п. 2 ст. 74 Конституции), всякое нарушение ОНГЗ (в том числе их ограничение вопреки установленным требованиям) нарушает не только ст. 1, но и Конституцию. Противоречие гражданской нормы ОНГЗ - повод для ее проверки на предмет соответствия Конституции.
2. Из трех пунктов ст. 1 лишь два последних говорят о возможности ограничения соответствующих ОНГЗ (что, видимо, и предрешило особенности ее организации), однако отсюда не следует, что ОНГЗ, названные в п. 1, ограничению не подлежат. Сам же ГК, признавая равную гражданскую правоспособность (п. 1 ст. 17), одновременно допускает возможность ограничения и право-, и дееспособности (ст. 22); дифференцирует дееспособность с учетом целого ряда обстоятельств (ст. ст. 21, 26 - 30); наделяет разные организации различной правоспособностью (абз. 1, 2 ст. 49); учитывая неравенство между основным обществом (товариществом) и дочерним обществом, заботится об обеспечении прав и интересов последнего (п. п. 2 и 3 ст. 105).
Иногда законодатель намеренно отходит от принципа юридического равенства участников, предоставляя посредством правовых норм преференции более слабым экономически и потому уязвимым субъектам и выравнивая тем самым неодинаковые их возможности. Примеры тому - специальные договоры (§ 2 гл. 30, § 2 гл. 37 ГК) и отдельные нормы (ст. 538, п. 2 ст. 547 ГК) с явными протекционистскими ресурсом и направленностью. Именно благодаря системе "юридических сдержек и противовесов" в рамках гражданского законодательства сформировалось особое законодательство, регулирующее и защищающее права граждан, удовлетворяющих бытовые потребности (потребителей).
Небезграничны и другие ОНГЗ. Так, неприкосновенность собственности ограничивается в условиях конфликта между правом собственности и интересами добросовестного приобретателя в целях обеспечения устойчивости гражданского оборота (абз. 2 п. 2 ст. 223, абз. 2 п. 2 ст. 46 и ст. 302 ГК), а также со стороны правил п. 2 ст. 235 ГК. В свою очередь, свобода договора ограничивается в публичных целях и интересах третьих лиц со стороны императивных норм законодательства, правил о публичном договоре и договоре присоединения, об обязательном заключении договора (п. 1 ст. 422, ст. ст. 426, 428, 445 ГК).
Поскольку гражданское законодательство по общему правилу не регулирует, а защищает неотчуждаемые права и свободы человека и другие нематериальные блага (ст. 150 ГК) и не применяется к отношениям, основанным на административном или ином властном подчинении одной стороны другой (п. п. 2 и 3 ст. 2 ГК), недопустимость произвольного вмешательства кого-либо в частные дела может ограничиваться административным, налоговым, процессуальным и другим негражданским законодательством. Судебная защита нарушенного гражданского права также не единственна: в предусмотренных законом случаях возможна его административная защита, а также самозащита (п. 2 ст. 11, ст. 14 ГК).
В связи с тем что ограничения (изъятия) претерпевают все ОНГЗ (что само по себе не колеблет их статуса и значения принципов), структура ст. 1 объясняется не абсолютным характером ОНГЗ, названных в п. 1, а тем, что последние могут ограничиваться законом и иным образом, а сами ограничения - быть общими и индивидуальными (персональными). Так, п. 2 ст. 23 и ст. 25 Конституции, провозглашая право на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, а также право на неприкосновенность жилища (в связи с упоминаемой в п. 1 ст. 1 недопустимостью произвольного вмешательства в частные дела), допускает ограничение первого права на основании судебного решения, а второго - в случаях, установленных федеральным законом, или на основании судебного решения; п. 2 ст. 8, п. п. 1, 3 ст. 35 Конституции, одинаково признавая и защищая все формы собственности (в связи с упоминаемой в п. 1 ст. 1 неприкосновенностью последней), допускает лишение имущества по решению суда и принудительное его отчуждение для госнужд.
3. Особенность ограничения гражданских прав и свободного перемещения товаров и услуг (абз. 2 п. 2, абз. 2 п. 3 ст. 1) состоит в том, что общим требованием для этого является уровень установления ограничения (федеральный закон), среди требований специальных - преследуемые при этом цели защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства (при ограничении гражданских прав), обеспечения безопасности, защиты жизни и здоровья людей, охраны природы и культурных ценностей (при ограничении единства экономического пространства).
Так, в целях защиты нравственности, прав и законных интересов граждан открытие игорных заведений (кроме букмекерских контор и тотализаторов) возможно только в игорных зонах, которые могут создаваться только на территории предусмотренных законом субъектов РФ - п. 1 ст. 1, п. п. 4, 5 ст. 5, ст. 9 ФЗ от 29 декабря 2006 г. N 244-ФЗ "О государственном регулировании деятельности по организации и проведению азартных игр и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации" (СЗ РФ. 2007. N 1 (ч. I). Ст. 7). Сам ГК, будучи федеральным законом, в целях защиты прав и законных интересов других лиц - участников хозяйственных товариществ и обществ, а также сособственников - ограничивает продажу долей (их частей) в складочном (уставном) капитале товариществ (обществ) и в праве общей долевой собственности третьим (посторонним) лицам, предусматривая необходимость согласования такой сделки с остальными участниками (ч. 1 ст. 79 ГК) либо признавая за ними и сособственниками преимущественное право покупки доли (ее части) (подп. 4 п. 2 ст. 85, п. 2 ст. 93, абз. 2 п. 2 ст. 97, ст. 250 ГК).
Напротив, всякое ограничение со стороны подзаконного акта или закона субъекта РФ либо в иных целях, чем названные в абз. 2 п. 2 и абз. 2 п. 3 ст. 1, незаконно. Не стоит придавать значения тому, что п. 1 ст. 1 говорит о равенстве всех участников, тогда как ее абз. 1 п. 2 - только о гражданах (физических лицах) и юридических лицах, которые приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе и права которых, следуя ее же абз. 2 п. 2, только и могут претерпевать ограничения. Граждане и юридические лица только по общему правилу осуществляют гражданские права своей волей и в своем интересе. Так, сделки в интересах и от имени малолетних и недееспособных совершают их родители, усыновители или опекуны (п. 1 ст. 28 в связи со ст. 172, п. 2 ст. 29 в связи со ст. 171 ГК), тогда как сделки несовершеннолетних в возрасте от 14 до 18 лет могут блокировать их родители, усыновители или попечитель, а сделки лиц, ограниченных судом в дееспособности, равно как и получение такими лицами заработка, пенсии и иных доходов и распоряжение ими, - их попечители (п. 1 ст. 26 в связи со ст. 175, п. 1 ст. 30 в связи со ст. 176 ГК). Особо урегулированы действия в чужом интересе без поручения (гл. 50 ГК). Российская Федерация, ее субъекты и муниципальные образования не названы в абз. 1 п. 2 ст. 1, однако как возможные участники гражданских правоотношений упоминаются в абз. 2 п. 1 ст. 2 ГК; в рамках подраздела 2 ГК им особо посвящена гл. 5, где они признаны субъектами гражданского права (ст. 124 ГК). Данные публичные субъекты, участвуя в гражданских правоотношениях, всегда приобретают и осуществляют права в интересах населения соответствующих территорий, к ним, на равных выступающих с гражданами и юридическими лицами, по общему правилу применяются правила о юридических лицах (ст. 124 ГК).
Свобода перемещения товаров, услуг и финансовых средств связывается с территорией РФ (абз. 1 п. 3 ст. 1) и означает, что на территории РФ не допускается установление таможенных границ, пошлин, сборов и каких-либо иных препятствий для свободного перемещения товаров, услуг и финансовых средств (п. 1 ст. 74 Конституции). Учитывая взаимосвязь правил п. 3 ст. 1, правило его абз. 2 предусматривает возможность ограничения данного начала на территории РФ, за пределами РФ перемещение товаров, услуг и финансовых средств может ограничиваться и в ином порядке и по иным основаниям (например, в рамках деятельности таможенных органов). В свою очередь, на территории РФ ограничение единства экономического пространства федеральным законом в целях, указанных в абз. 2 п. 3 ст. 1, возможно только в части товаров и услуг, при этом ничего не говорится о финансовых средствах, отличающихся от иных объектов повышенной оборотоспособностью. Сам ГК не раскрывает понятие "финансовые средства" (в п. 2 ст. 132 Конституции они противопоставляются материальным средствам). Наличный и безналичный оборот на территории РФ денег (валюты РФ) ограничению не подлежит: рубль - законное платежное средство, обязательное к приему по нарицательной стоимости на всей территории РФ (абз. 1 п. 1 ст. 140 ГК). Напротив, оборот ценных бумаг (гл. 7 ГК) - объектов, наиболее близких деньгам в системе объектов гражданских прав, знает ограничения, причем в иных целях, чем названные в абз. 2 п. 3 ст. 1 (см. ст. ст. 1, 4, 5 Закона о защите инвесторов). Однако ни то ни другое не противоречит буквальному смыслу абз. 2 п. 3 ст. 1 ГК.
От случаев ограничения гражданских прав федеральным законом в целях, указанных в абз. 2 п. 2 ст. 1, следует отличать: а) иные случаи ограничения (обременения) гражданского права, которые могут покоиться на договоре или решении суда. Так, договор или решение суда об установлении сервитута ограничивает право собственности на данный объект - ст. ст. 274 - 275 ГК, в рамках заключенного договора купли-продажи нельзя исключать передачу продавцом покупателю товара, обремененного правом (притязанием) третьего лица - ст. ст. 460 - 462 ГК; б) случаи легальной ограниченности некоторых гражданских прав (так, ограниченными в сравнении с правом собственности являются все прочие вещные права - ст. 216 ГК, ср. ст. 209 со ст. ст. 295 - 298 ГК); в) случаи ограничения право- и дееспособности граждан и юридических лиц (п. п. 1, 2 ст. 22, п. 4 ст. 26, ст. 30, ст. 49, абз. 1 п. 2 ст. 52 ГК). Случаи ограничения федеральным законом перемещения товаров и услуг (абз. 2 п. 3 ст. 1) не тождественны случаям ограничения отдельных видов деятельности (абз. 3 п. 1 ст. 49 ГК), а также ограниченной оборотоспособности и неспособности к обороту некоторых объектов (ст. ст. 129, 1180 ГК), хотя ограниченность товара в обороте или изъятие его из оборота во всяком случае не позволяют говорить и о свободе его перемещения на территории РФ.
Судебная практика по статье 1 ГК РФ
Согласно пункту 1 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации одним из основных начал гражданского законодательства является признание равенства участников регулируемых им отношений и обеспечение восстановления нарушенных прав.
В силу статьи 239 Кодекса арбитражный суд отказывает в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, если установит, что приведение в исполнение решения третейского суда противоречит публичному порядку Российской Федерации.
Определение Верховного Суда РФ от 21.01.2019 N 305-ЭС18-23153 по делу N А40-155108/2018
Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 75 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.03.2016 N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств", при оценке соразмерности неустойки последствиям нарушения обязательства необходимо учитывать, что никто не вправе извлекать преимущества из своего незаконного поведения, а также то, что неправомерное пользование чужими денежными средствами не должно быть более выгодным для должника, чем условия правомерного пользования (пункты 3, 4 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Определение Верховного Суда РФ от 21.01.2019 N 305-ЭС18-23157 по делу N А40-126141/2018
Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 75 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.03.2016 N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств", при оценке соразмерности неустойки последствиям нарушения обязательства необходимо учитывать, что никто не вправе извлекать преимущества из своего незаконного поведения, а также то, что неправомерное пользование чужими денежными средствами не должно быть более выгодным для должника, чем условия правомерного пользования (пункты 3, 4 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Определение Верховного Суда РФ от 28.01.2019 N 304-ЭС18-23754 по делу N А45-37651/2017
Оценив представленные доказательства в их совокупности и взаимной связи по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, установив факт поставки нефтепродуктов с целью решения вопросов местного значения в границах соответствующего муниципального образования (закупка нефтепродуктов для котельной в целях удовлетворения нужд населения по отоплению), учитывая, что, заключая договор поставки, администрация приняла на себя все права и обязанности, определенные этим договором, образовавшаяся задолженность получателя товара взыскана солидарно с ООО "Тепло" и администрации по делу N А45-15027/2015, а в рамках рассмотрения дела N А45-17438/2014 сторонами договора поставки заключено мировое соглашение, которое утверждено судом, и судебные акты вступили в законную силу, руководствуясь положениями статей 1, 8, 166, 167, 168, 181, 199, 200, 322, 323, 421, 532, 363 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьей 115 Бюджетного кодекса Российской Федерации, статьей 6 Федерального закона от 27.07.2010 N 190-ФЗ "О теплоснабжении", разъяснениями, изложенными в постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" и от 29.09.2015 N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности", суды пришли к выводу о недопустимости заявленного требования, нарушающего положения статьи 16 АПК РФ, и, по сути, направленного на возврат денежных средств, взысканных по решению суда, установив также пропуск срока исковой давности, о применении которой заявлено ООО ТК "Нафтатранс плюс".
Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 31.01.2019 N 304-ЭС17-21966(3) по делу N А45-27225/2016
Как разъяснено в абзаце третьем пункта 43 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25.12.2018 N 49 "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора", условия договора подлежат толкованию таким образом, чтобы не позволить какой-либо стороне договора извлекать преимущество из ее незаконного или недобросовестного поведения (пункт 4 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации); толкование договора не должно приводить к такому пониманию условия договора, которое стороны с очевидностью не могли иметь в виду.
Определение Верховного Суда РФ от 04.02.2019 N 305-ЭС18-24328 по делу N А40-26516/2017
Принимая обжалуемые судебные акты, суды, руководствуясь положениями статей 1, 10, 307, 309, 310, 327.1, 469, 475 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), исследовав и оценив в порядке статьи 71 АПК РФ представленные в дело доказательства, установив, что обществом "Парагон" поставлен товар с недостатками, стороны в результате переговоров пришли к соглашению о размере рекламаций по всем вагонам, общество с заявленной суммой рекламаций согласилось и против ее размера не возражало, пришли к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения иска. Суды квалифицировали действия истца по направлению претензии в адрес ответчика и последующей подаче искового заявления как недобросовестные применительно к положениям статей 1, 10 ГК РФ.
Определение Верховного Суда РФ от 29.01.2019 N 305-ЭС18-24473 по делу N А40-191423/2018
Отказывая в удовлетворении заявления общества в части взыскания пеней за период с 29.05.2018 по дату фактического исполнения ответчиком обязательства по оплате основного долга исходя из суммы фактической задолженности и ставки 0,5 процента за каждый день просрочки, суд первой инстанции руководствовался статьями 238, 239 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, положениями Федерального закона от 24.07.2002 N 102-ФЗ "О третейских судах в Российской Федерации", статьями 1, 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениями, изложенными в постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.03.2016 N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств" и исходил из противоречия публичному порядку решения третейского суда в части применения неустойки. Суд нашел, что договорная неустойка, отраженная в договоре от 17.03.2016 N ОП-16-74, имеет чрезмерный характер, несопоставимый с последствиями нарушения обязательства должником, многократно превышает размер разумной неустойки, в том числе, ключевую ставку Банка России, влечет для ООО "ФК Гранд Капитал Киров" необоснованную выгоду.
Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 22.01.2019 N 5-КГ18-268
Кроме того, приходя к выводу о том, что ответчиком было допущено нарушение положений пункта 4 статьи 1 ГК РФ, предусматривающего, что никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения, а также статьи 10 ГК РФ, содержащей запрет недобросовестного осуществления гражданских прав (злоупотребление правом), выразившееся в том, что ответчик скрыл от нотариуса наличие наследника первой очереди, суд апелляционной инстанции не учел, что действующее законодательство не возлагает на наследника обязанности сообщать нотариусу сведения о других наследниках наследодателя.
Определение Верховного Суда РФ от 07.02.2019 N 301-ЭС18-18888(2) по делу N А43-27419/2015
Удовлетворяя требования, апелляционный суд, основываясь на оценке представленных в дело доказательств в соответствии с правилами главы 7 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в том числе заключении специалиста от 17.10.2012 N 2012-1071-ЗС, обстоятельствах, установленных при рассмотрении дела N А40-91932/2008 Арбитражного суда города Москвы, руководствуясь положениями статей 1, 10, 166, 168, 170, 454, 549, 551 Гражданского кодекса Российской Федерации, статей 2, 3, 6, 19, 61.1 61.3, 61.6 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)", позицией, изложенной в пункте 10 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.04.2009 N 32 "О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом "О несостоятельности (банкротстве)", пунктах 4 - 8, 25 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.I Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", исходил из мнимости спорных сделок, установив факт их совершения заинтересованными лицами без намерения на возникновение, изменение, прекращение гражданских прав и обязанностей вследствие совершения данных сделок, но с противоправной целью причинения вреда имущественным правам кредиторов должника в виде вывода активов последнего и недопущения обращения взыскания на указанное имущество; применил последствия недействительности сделок.
Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 13.02.2019 по делу N 305-ЭС18-19534, А40-668/2018
Согласно пункту 43 Постановления Пленума N 49 условия договора подлежат толкованию в системной взаимосвязи с основными началами гражданского законодательства, закрепленными в статье 1 ГК РФ, другими положениями ГК РФ, законов и иных актов, содержащих нормы гражданского права (статьи 3, 422 ГК РФ).
Определение Верховного Суда РФ от 11.02.2019 N 305-ЭС18-25245 по делу N А40-117539/2017
Отменяя судебные акты первой и апелляционной инстанций и удовлетворяя исковые требования полностью, суд округа руководствовался пунктом 2 статьи 1, пунктом 1 статьи 8, статьями 421, 432, 434 Гражданского кодекса Российской Федерации и исходил из того, что стороны инвестиционного контракта пришли к обоюдному соглашению по результатам его реализации о денежной компенсации городу Москве не полученной по контракту жилой площади в размере 23,5 кв. м. Суд округа учел отсутствие доказательств того, что данное соглашение было оспорено обществом в установленном порядке, либо что оно не соответствует действительной задолженности общества. Суд принял во внимание, что аналогичным образом стороны включали соответствующие договоренности в ранее подписанные акты от 18.09.2012, от 10.08.2015, доказательств оспаривания которых суду представлено не было.