КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 30 сентября 2019 г. N 2397-О
ОБ ОТКАЗЕ В ПРИНЯТИИ К РАССМОТРЕНИЮ ЖАЛОБЫ ГРАЖДАН ДЗИГУА
ДИАНЫ АМИРАНОВНЫ И МОРОХИИ АЛЛЫ ШОТОВНЫ НА НАРУШЕНИЕ
ИХ КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ ПОЛОЖЕНИЯМИ СТАТЕЙ 181, 317 И 421
ГРАЖДАНСКОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ И СТАТЬИ 10 ЗАКОНА
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ "О ЗАЩИТЕ ПРАВ ПОТРЕБИТЕЛЕЙ"
Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, В.Г. Ярославцева,
рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы граждан Д.А. Дзигуа и А.Ш. Морохии к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,
установил:
1. Граждане Д.А. Дзигуа и А.Ш. Морохия оспаривают конституционность следующих норм Гражданского кодекса Российской Федерации:
пункта 1 статьи 181, предусматривающего, что срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и о признании такой сделки недействительной (пункт 3 статьи 166) составляет три года; течение срока исковой давности по указанным требованиям начинается со дня, когда началось исполнение ничтожной сделки, а в случае предъявления иска лицом, не являющимся стороной сделки, со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения; при этом срок исковой давности для лица, не являющегося стороной сделки, во всяком случае не может превышать десять лет со дня начала исполнения сделки;
пункта 2 статьи 317, согласно которому в денежном обязательстве может быть предусмотрено, что оно подлежит оплате в рублях в сумме, эквивалентной определенной сумме в иностранной валюте или в условных денежных единицах (экю, "специальных правах заимствования" и др.); в этом случае подлежащая уплате в рублях сумма определяется по официальному курсу соответствующей валюты или условных денежных единиц на день платежа, если иной курс или иная дата его определения не установлены законом или соглашением сторон;
статьи 421, а фактически - ее положений, в соответствии с которыми граждане и юридические лица свободны в заключении договора (абзац первый пункта 1); условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами (статья 422) (абзац первый пункта 4).
Заявители также оспаривают конституционность статьи 10 Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992 года N 2300-I "О защите прав потребителей", а фактически - ее положений, согласно которым изготовитель (исполнитель, продавец) обязан своевременно предоставлять потребителю необходимую и достоверную информацию о товарах (работах, услугах), обеспечивающую возможность их правильного выбора; по отдельным видам товаров (работ, услуг) перечень и способы доведения информации до потребителя устанавливаются Правительством Российской Федерации (пункт 1); информация о товарах (работах, услугах) в обязательном порядке должна содержать цену в рублях и условия приобретения товаров (работ, услуг), в том числе при оплате товаров (работ, услуг) через определенное время после их передачи (выполнения, оказания) потребителю, полную сумму, подлежащую выплате потребителем, и график погашения этой суммы (абзацы первый и четвертый пункта 2).
Данные законоположения были применены в деле, в котором были удовлетворены требования кредитора (микрофинансовой организации) о взыскании в его пользу с Д.А. Дзигуа и А.Ш. Морохия задолженности по договору займа и об обращении взыскания на заложенное имущество и отказано в удовлетворении встречного иска о признании договоров, заключенных между истцом и ответчиками, недействительными (ничтожными).
По мнению заявителей, пункт 1 статьи 181 ГК Российской Федерации не соответствует статьям 1 (часть 1), 7 (часть 1), 8, 19 (части 1 и 2), 34 (часть 1), 35 (части 1 - 3), 45, 46 (часть 1) и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации в той мере, в какой по смыслу, придаваемому ему правоприменительной практикой, он допускает применение исковой давности к требованиям о применении таких последствий недействительности ничтожной сделки, которые не связаны с возвратом полученного по сделке имущества (возмещением его стоимости).
Нарушение своих прав, гарантированных статьями 1, 4, 7 (часть 1), 15 (части 4), 17, 18, 19 (части 1 и 2), 34 (часть 1), 35 (части 1 - 3), 45, 46 (часть 1) и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации, заявители усматривают также в том, что оспариваемые положения статей 317 и 421 ГК Российской Федерации, а также статьи 10 Закона Российской Федерации "О защите прав потребителей" исключают применение к правоотношениям, связанным с оказанием микрофинансовыми организациями гражданам финансовых услуг, положений Закона Российской Федерации "О защите прав потребителей", предусматривающих право потребителя на получение информации об оказываемых ему услугах, обеспечивающей возможность их правильного выбора, а также не гарантируют реализацию прав граждан - потребителей указанных услуг на судебную защиту.
2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.
Как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, регулирование сроков для обращения в суд, включая их изменение и отмену, относится к компетенции законодателя; установление этих сроков обусловлено необходимостью обеспечить стабильность правоотношений и не может рассматриваться как нарушение права на судебную защиту (определения от 3 октября 2006 года N 439-О, от 5 марта 2009 года N 253-О-О, от 2 декабря 2013 года N 1908-О и др.); данный вывод в полной мере распространяется и на гражданско-правовой институт исковой давности (определения от 24 июня 2008 года N 364-О-О, от 23 сентября 2010 года N 1154-О-О, от 29 мая 2012 года N 894-О и др.), в частности на регулирование законодателем момента начала течения указанного срока (определения от 16 февраля 2012 года N 313-О-О, от 29 мая 2012 года N 894-О и др.). Таким образом, пункт 1 статьи 181 ГК Российской Федерации, применяемый с учетом положений пунктов 1 и 5 статьи 166 данного Кодекса, направленный на обеспечение стабильности, определенности и предсказуемости гражданских правоотношений, сам по себе не может рассматриваться как нарушающий перечисленные в жалобе конституционные права заявителей.
Содержащееся в пункте 2 статьи 317 ГК Российской Федерации правовое регулирование направлено на реализацию вытекающего из Конституции Российской Федерации принципа свободы договора и на обеспечение баланса интересов сторон денежных обязательств, подлежащих исполнению в рублях в сумме, эквивалентной определенной сумме в иностранной валюте или в условных денежных единицах (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 22 декабря 2015 года N 2937-О и от 23 июня 2016 года N 1400-О), и также не может расцениваться как нарушающее в обозначенном в жалобе аспекте конституционные права заявителей.
Оспариваемые положения статьи 421 ГК Российской Федерации, устанавливающие, в частности, свободу сторон в определении условий договора, направлены на обеспечение конституционной свободы договора и баланса интересов его сторон (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 14 июля 2011 года N 934-О-О, от 24 апреля 2018 года N 997-О и др.). Следовательно, данные законоположения сами по себе не могут рассматриваться как нарушающие конституционные права заявителей, указанные в жалобе.
Что же касается пункта 1, абзацев первого и четвертого пункта 2 статьи 10 Закона Российской Федерации "О защите прав потребителей", то предусмотренное ими правовое регулирование направлено на защиту прав потребителей от недобросовестности изготовителя (продавца, исполнителя), предоставление им возможности компетентного выбора продукции (услуг) (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 16 июля 2015 года N 1713-О, от 24 апреля 2018 года N 997-О, от 28 февраля 2019 года N 438-О и др.). Данные законоположения, вопреки утверждению заявителей, не могут рассматриваться как нарушающие их конституционные права, перечисленные в жалобе, в деле с участием которых суды пришли к выводу в том числе о том, что истцом не было допущено нарушений прав ответчиков на получение полной и достоверной информации об условиях предоставления займа.
Проверка же правильности установления и исследования фактических обстоятельств конкретного дела, равно как и проверка правильности применения правовых норм с учетом данных обстоятельств, на что, по существу, направлена жалоба заявителей, к компетенции Конституционного Суда Российской Федерации, установленной статьей 125 Конституции Российской Федерации и статьей 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", не относится.
Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации
определил:
1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы граждан Дзигуа Дианы Амирановны и Морохии Аллы Шотовны, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.
2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.
Председатель
Конституционного Суда
Российской Федерации
В.Д.ЗОРЬКИН