ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 19 ноября 2019 г. N 10-КГ19-5, 2-1287/2018
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации в составе
председательствующего Горшкова В.В.,
судей Романовского С.В. и Марьина А.Н.,
рассмотрев в открытом судебном заседании дело по иску Гусейнова Исы Ширмамеда оглы к Скрипке Анатолию Михайловичу об обращении взыскания на заложенное имущество и по встречному иску Скрипки Анатолия Михайловича к Гусейнову Исе Ширмамеду оглы о признании договора залога недвижимого имущества недействительным
по кассационной жалобе Гусейнова И.Ш. оглы на решение Ленинского районного суда г. Кирова от 11 октября 2018 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кировского областного суда от 10 января 2019 г.,
заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Романовского С.В., выслушав объяснения Кадыровой М.В. и Парфеевца М.С., представляющих интересы Гусейнова И.Ш. оглы и просивших кассационную жалобу удовлетворить, Скрипки А.М., просившего кассационную жалобу отклонить,
установила:
Гусейнов И.Ш. оглы обратился в суд с иском к Скрипке А.М. об обращении взыскания на заложенное имущество - квартиру, расположенную по адресу: < ... > .
Иск мотивирован тем, что на основании договора займа от 29 апреля 2015 г. Скрипке Е.А. предоставлен заем в размере 3 000 000 руб. под 5,5% годовых сроком до 29 октября 2015 г.
В обеспечение исполнения обязательств по договору займа в этот же день между Гусейновым И.Ш. оглы и Скрипкой Е.А., действующим от имени Скрипки А.М. на основании нотариально удостоверенной доверенности от 28 апреля 2015 г., заключен договор залога квартиры. Государственная регистрация договора залога произведена 13 мая 2015 г.
Поскольку обязательства по договору займа заемщиком Скрипкой Е.А. не исполнены, Гусейнов И.Ш. оглы просил суд обратить взыскание на заложенное имущество путем продажи с публичных торгов с установлением начальной продажной цены в размере 2 500 000 руб.
Скрипка А.М. предъявил в суд встречный иск к Гусейнову И.Ш. оглы о признании договора залога от 29 апреля 2015 г. недвижимого имущества недействительным, мотивируя его тем, что своего согласия на заключение договора залога принадлежащей ему на праве собственности квартиры, являющейся единственным его жильем, он Скрипке Е.А. не давал. Последний при заключении договора залога от 29 апреля 2015 г. действовал исключительно в своих интересах с целью получения займа на основании договора займа от 29 апреля 2015 г.
Решением Ленинского районного суда г. Кирова от 11 октября 2018 г., оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Кировского областного суда от 10 января 2019 г., встречные исковые требования Скрипки А.М. удовлетворены: договор залога недвижимого имущества от 29 апреля 2015 г. признан недействительным. В удовлетворении исковых требований Гусейнову И.Ш. оглы отказано.
В кассационной жалобе Гусейнов И.Ш. оглы просит отменить указанные выше судебные постановления, как незаконные.
Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации Романовского С.В. от 21 октября 2019 г. кассационная жалоба с делом передана для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации.
Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, объяснения относительно кассационной жалобы, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит жалобу подлежащей удовлетворению.
В соответствии со статьей 390.14 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебной коллегией Верховного Суда Российской Федерации судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права и (или) норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.
Такие нарушения были допущены при рассмотрении данного дела.
Судом установлено, что 29 апреля 2015 г. между Гусейновым И.Ш. оглы и Скрипкой Е.А. заключен договор займа на сумму 3 000 000 руб. под 5,5% годовых сроком до 29 октября 2015 г.
Согласно собственноручно написанной записи в договоре займа от 29 апреля 2015 г. денежные средства в сумме 3 000 000 руб. Скрипка Е.А. получил полностью.
В обеспечение исполнения обязательств по договору займа от 29 апреля 2015 г. в этот же день между Гусейновым И.Ш. оглы и Скрипкой Е.А., действующим от имени Скрипки А.М. на основании нотариально удостоверенной доверенности от 28 апреля 2015 г., заключен договор залога квартиры, принадлежащей Скрипке А.М. на праве собственности.
Государственная регистрация договора залога произведена 13 мая 2015 г.
Вступившим в законную силу решением Свердловского районного суда г. Перми от 20 июля 2018 г. со Скрипки Е.А. в пользу Гусейнова И.Ш. оглы взыскана сумма основной задолженности в размере 3 000 000 руб., проценты в размере 480 986 руб., а также расходы по уплате государственной пошлины в сумме 25 605 руб.
До настоящего времени указанное решение суда не исполнено.
Разрешая спор по существу и отказывая Гусейнову И.Ш. оглы в иске к Скрипке А.М. об обращении взыскания на заложенное имущество (квартиру), суды руководствовались положениями статей 329, 334 и 348 Гражданского кодекса Российской Федерации и исходили из того, что Скрипка Е.А., действуя в качестве представителя на основании доверенности от 28 апреля 2015 г., мог совершать указанные в доверенности действия только от имени и в интересах представляемого лица Скрипки А.М. Однако, заключая договор о залоге квартиры, Скрипка Е.А. действовал в собственном интересе, поскольку договор залога обеспечивал исполнение его обязательств по договору займа от 29 апреля 2015 г., в котором заемщиком (должником) являлся он сам. Скрипка А.М. не принимал участия в договоре о залоге квартиры и не давал согласия на залог своей квартиры в обеспечение сделки, заключенной в интересах Скрипки Е.А.
В связи с этим суды, руководствуясь положениями статей 167 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, признали договор о залоге квартиры от 29 апреля 2015 г., как нарушающий требования статьи 182 указанного кодекса, недействительной сделкой.
С выводами суда апелляционной инстанции согласиться нельзя по следующим основаниям.
Согласно статье 182 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная одним лицом (представителем) от имени другого лица (представляемого) в силу полномочия, основанного на доверенности, указании закона либо акте уполномоченного на то государственного органа или органа местного самоуправления, непосредственно создает, изменяет и прекращает гражданские права и обязанности представляемого (пункт 1).
Представитель не может совершать сделки от имени представляемого в отношении себя лично, а также в отношении другого лица, представителем которого он одновременно является, за исключением случаев, предусмотренных законом (абзац 1 пункта 3).
Сделка, которая совершена с нарушением правил, установленных в абзаце первом настоящего пункта, и на которую представляемый не дал согласия, может быть признана судом недействительной по иску представляемого, если она нарушает его интересы. Нарушение интересов представляемого предполагается, если не доказано иное (абзац 2 пункта 3).
Суд апелляционной инстанции неправильно применил при разрешении настоящего спора статью 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку следовало руководствоваться специальной нормой, а именно, абзацем 2 пункта 3 статьи 182 указанного кодекса, из которой следует, что оспариваемая Скрипкой А.М. сделка может быть признана недействительной при установлении совокупности следующих обстоятельств:
- сделка залога совершена Скрипкой Е.А. с нарушением правил, установленных в абзаце 1 пункта 3 статьи 182 Гражданского кодекса Российской Федерации;
- на совершение указанной сделки Скрипка А.М. не давал согласия;
- оспариваемая сделка нарушает интересы последнего.
Суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что Скрипка Е.А., заключив договор залога от имени залогодателя Скрипки А.М., представителем которого он являлся, с залогодержателем Гусейновым И.Ш. оглы, тем самым совершил сделку в отношении себя лично.
При этом суд не учел, что в результате совершения сделки в отношении себя лично у Скрипки Е.А. должны были возникнуть какие-либо права и обязанности, что следует из статьи 153 Гражданского кодекса Российской Федерации (применительно к сделке залога - права и обязанности залогодателя или залогодержателя).
Однако суд второй инстанции не указал, какие именно права и обязанности возникли у Скрипки Е.А. в результате заключения договора залога.
Кроме того, не был предметом обсуждения суда апелляционной инстанции вопрос о том, давал ли Скрипка А.М. своему сыну согласие на заключение договора залога квартиры. При этом суду надлежало дать оценку содержанию доверенности от 28 апреля 2015 г., выданной Скрипкой А.М., на представление его интересов для передачи в залог принадлежащей ему квартиры, заключения и подписания договора залога, его регистрации, а также пояснениям Скрипки А.М., данным в судебном заседании от 14 марта 2018 г., о том, что он знал о передаче квартиры в залог и доверенность выдал для того, чтобы помочь сыну получить взаймы денежные средства.
В нарушение статей 198 и 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в определении судебной коллегии по гражданским делам Кировского областного суда указанные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела, не были оценены.
Допущенные судом второй инстанции нарушения норм права являются существенными и приведшими к неправильному разрешению спора, в связи с чем апелляционное определение подлежит отмене, а дело - направлению на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.
Руководствуясь статьями 390.14 - 390.16 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации
определила:
апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кировского областного суда от 10 января 2019 г. отменить, направить дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.