ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 3 августа 2020 г. N 310-ЭС20-6760
Судья Верховного Суда Российской Федерации Букина И.А., изучив с материалами истребованного дела кассационную жалобу Управления Федеральной налоговой службы по Воронежской области (далее - уполномоченный орган) на определение Арбитражного суда Воронежской области от 14.06.2019, Постановление Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 11.09.2019 и Постановление Арбитражного суда Центрального округа от 30.01.2020 по делу N А14-7544/2014 о несостоятельности (банкротстве) закрытого акционерного общества "УГМК-Рудгормаш" (далее - должник),
установил:
в рамках дела о банкротстве должника конкурсный управляющий Ничков А.В. (а затем Чабанов В.А.) и уполномоченный орган обратились с заявлениями о привлечении Можаитова Аркадия Романовича, Герасимовой Марии Тимофеевны и общества с ограниченной ответственностью Управляющая компания "Рудгормаш" (далее - компания) к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.
Определением суда первой инстанции от 14.06.2019, оставленным без изменения постановлениями судов апелляционной инстанции от 11.09.2019 и округа от 30.01.2020, в удовлетворении заявленных требований отказано.
В кассационной жалобе, поданной в Верховный Суд Российской Федерации, заявитель просит обжалуемые судебные акты отменить.
По смыслу части 1 статьи 291.1, части 7 статьи 291.6, статьи 291.11 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации кассационная жалоба подлежит передаче для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии Верховного Суда Российской Федерации, если изложенные в ней доводы подтверждают наличие существенных нарушений норм материального права и (или) норм процессуального права, повлиявших на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов заявителя в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.
По результатам изучения материалов дела и доводов кассационной жалобы суд приходит к выводу о наличии оснований для передачи жалобы вместе с делом для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации.
При разрешении спора суды установили, что ответчики Можаитов А.Р. и Герасимова М.Т. являются контролирующими должника лицами, поскольку Можаитов А.Р. в период с 27.04.2009 по 12.08.2014 (дата вступления в силу решения суда о его дисквалификации) исполнял обязанности генерального директора должника, а Герасимова М.Т. с 05.07.2012 являлась владельцем 8 акций должника, составляющих 80% его уставного капитала.
В то же время суды не усмотрели в действиях названных лиц наличия оснований для привлечения их к субсидиарной ответственности. В частности, суды отметили, что несмотря на нарушение Можаитовым А.Р. обязанности по своевременному обращению с заявлением должника о собственном банкротстве, обязательства за период с момента когда директор должен был обратиться с заявлением (не позднее 28.04.2014) до момента фактического возбуждения дела (27.06.2014) у должника не возникли, в силу чего не имеется оснований для привлечения Можаитова А.Р. к ответственности по правилам пункта 2 статьи 10 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (здесь и далее, если не указано иное, в части, касающейся материально-правовых норм, в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ).
Равным образом суды не нашли оснований для привлечения названных лиц к ответственности и по правилам пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве за невозможность погашения требований кредиторов. Суды отметили, что обязанность по передаче документации должника конкурсному управляющему исполнена, при этом доводов о наличии каких-либо иных действий, приведших должника к банкротству, истцами не приведено.
Относительно требований к компании суды отметили, что она не являлась контролирующим должника лицом. При этом судами отклонены ссылки на наличие у компании права давать обязательные для исполнения должником указания ввиду имеющихся между ними формально-юридических признаков аффилированности, как например: совпадение участников и лиц, входящих в органы управления компании и должника в отдельные периоды времени; вхождение в единый холдинг, занимающийся проектировкой, производством и сбытом горнодобывающего и горно-обогатительного оборудования; заключение между данными лицами ряда гражданско-правовых договоров в период, предшествовавший возбуждению дела о банкротстве и т.д. Суды указали, что сами по себе названные признаки еще не свидетельствуют о наличии контроля компании над должником.
Судами также отклонены ссылки на положения подпункта 3 пункт 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве (презумпция наличия контроля в силу извлечения выгоды от деятельности должника), так как названная норма введена в действие Федеральным законом от 29.07.2017 N 266-ФЗ, который не распространяется на спорные отношения.
Суды также пришли к выводу, что заключение договора подряда от 04.05.2011 N 22В-11 и договора на переработку давальческого сырья от 13.01.2014 не могли являться причиной возникновения убытков у должника и повлечь его банкротство. Суды отметили, что прямая причинная связь между заключением данных договоров и возникновением у должника непокрытого убытка на конец 2013 года документально не подтверждена. Неподтвержденными, по мнению судов, являются и доводы уполномоченного органа о том, что встречное предоставление со стороны компании заведомо не позволяло должнику покрыть фактические расходы на производство передаваемой по условиям данных договоров продукции.
Суды отклонили также доводы ФНС России об осуществлении компанией контроля над финансовыми потоками должника, поскольку осуществление за должника платежей в пользу третьих лиц, которые начали массово производиться только начиная с 2014 года, было обусловлено блокировкой счетов должника на основании инкассовых поручений налогового органа и само по себе не указывает на наличие контроля за финансовыми потоками.
При таких условиях суды в полном объеме отказали в удовлетворении заявленных требований.
Выражая несогласие с обжалуемыми судебными актами, уполномоченный орган приводит следующие доводы.
По его мнению, до вступления в силу Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ, установившего презумпцию контроля над деятельностью должника в силу извлечения выгоды из незаконного или недобросовестного поведения лиц, имеющих право давать ему обязательные для исполнения указания, возможность доказывания на общих основаниях наличия контроля со стороны данных лиц со ссылкой на извлечение выгоды не была исключена.
Уполномоченный орган отмечает, что как компания, так и должник находятся под контролем одного конечного бенефициара - Герасимовой М.Т., при этом наличие у компании контроля над должником подтверждается не только юридической аффилированностью, но и тем, что компания получала выгоду от деятельности должника в ущерб интересам независимых кредиторов. Так, в рамках группы компаний "Рудгормаш" была организована бизнес-модель, предполагающая разделение предпринимательской деятельности холдинга на рисковые ("центры убытков") и безрисковые ("центры прибылей"). Такая схема была создана посредством заключения договоров на переработку давальческого сырья (от 04.05.2011 N 22В-11, от 13.01.2014 N б/н), в результате чего из оборота должника систематически изымались оборотные активы (денежные средства) за счет создания системы расчетов полностью подконтрольной компании (т.е. через расчетные счета компании, минуя расчетные счета должника).
Заявитель обращает внимание, что согласно расчетам долей выручки взаимозависимых обществ, начиная с 2011 года компания получает фактический 100% контроль над хозяйственной деятельностью должника. Таким образом, компания стала мажоритарным собственником производственной и финансовой деятельности должника, руководство которой осуществлялось путем оказания влияния на распределение его выручки. Кроме того, показатели чистого денежного потока межгрупповых отношений свидетельствуют о недостаточности разницы между доходной и расходной частями корпоративного взаимодействия, в том числе на затратную часть фонда оплаты труда.
Уполномоченный орган находит, что подобная бизнес-модель выходит за пределы предпринимательского риска и подтверждает злоупотребление корпоративной формой с целью причинения вреда независимым кредиторам. При этом злоупотребление правом - тот самый исключительный случай, в котором самостоятельность корпорации как субъекта права, по мнению заявителя, может быть проигнорирована.
Уполномоченный орган обращает внимание на цикличность воспроизведения в группе такой бизнес-модели: до внедрения должника в названную схему в качестве центра убытков по договору давальческого сырья от 01.09.2009 N 728 в группе использовалось ЗАО "РудГорМаш" (ИНН 6832041730), ликвидированное по результатам процедуры банкротства (дело N А14-9018/2009); после выхода должника из названной модели по договору давальческого сырья от 01.10.2015 N 18 использовано в качестве центра убытков ООО "РГМ-Комплект" (ИНН 366114287), в отношении которого в деле N А14-5331/2017 была введена процедура наблюдения.
При этом заявитель отмечает, что в преддверии банкротства с 01.01.2014 по 31.12.2015 компания за счет выручки, которая должна была поступать на расчетные счета должника (минуя данные расчетные счета), производила платежи контрагентам должника на общую сумму 502 128 535,43 рублей, в обход установленной законом очередности удовлетворения требований кредиторов, в том числе при наличии неисполненных обязательств по обязательным платежам.
Также в преддверии банкротства, по мнению уполномоченного органа, должником были совершены существенно убыточные сделки, заключение которых привело к прекращению производственной деятельности и фактической утрате возможности восстановления платежеспособности должника (договор о передаче права на получение патента на изобретения от 07.03.2014 N б/н; договор об отчуждении исключительных прав на три базы данных - электронные архивы конструкторско-технологической документации на станки буровые шарошечные, горно-шахтные машины, обогатительное оборудование от 09.07.2014 N 3; договор купли-продажи автомобиля от 28.11.2014 N б/н; договор об отчуждении патентов на изобретения и полезные модели от 22.12.2014 N 5 и т.д.).
Приведенные заявителем в кассационной жалобе доводы заслуживают внимания, в связи с чем, данную жалобу с делом следует передать для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации.
Руководствуясь статьями 184, пунктом 2 части 7 статьи 291.6 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд
определил:
кассационную жалобу Управления Федеральной налоговой службы по Воронежской области с делом передать для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации.
Назначить рассмотрение кассационной жалобы в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации на 21.09.2020 на 14 часов 30 минут (время московское) в помещении суда по адресу: г. Москва, улица Поварская, дом 15, зал N 3048 (подъезд 5).
Судья Верховного Суда
Российской Федерации
И.А.БУКИНА