КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 28 февраля 2017 г. N 420-О
ОБ ОТКАЗЕ В ПРИНЯТИИ К РАССМОТРЕНИЮ ЖАЛОБЫ ГРАЖДАНИНА КИМА
ВИКТОРА НИКОЛАЕВИЧА НА НАРУШЕНИЕ ЕГО КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ
СТАТЬЕЙ 181 И ПУНКТОМ 1 СТАТЬИ 200 ГРАЖДАНСКОГО КОДЕКСА
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,
рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданина В.Н. Кима к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,
установил:
1. Решением суда общей юрисдикции, оставленным без изменения определением суда апелляционной инстанции, было, среди прочего, отказано в удовлетворении предъявленных гражданином В.Н. Кимом требований о признании недействительными договора передачи жилого помещения в собственность (в части) и свидетельства о праве собственности, о признании права общей долевой собственности на жилое помещение и об определении долей в праве собственности на него. Суды указали, что В.Н. Кимом пропущен срок исковой давности, о чем заявлено сторонами в споре; течение этого срока началось с момента исполнения оспариваемого договора. Суды подчеркнули, что учитывают предъявление В.Н. Кимом требований спустя восемь лет после достижения совершеннолетия.
В передаче кассационных жалоб на данные судебные постановления для рассмотрения в судебном заседании судов кассационной инстанции, включая Верховный Суд Российской Федерации, было отказано.
В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации В.Н. Ким оспаривает конституционность следующих положений Гражданского кодекса Российской Федерации в редакции Федерального закона от 7 мая 2013 года N 100-ФЗ: статьи 181, посвященной срокам исковой давности по недействительным сделкам, а также пункта 1 статьи 200, в соответствии с которым, если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права (в деле с участием заявителя применен в редакции, действовавшей до внесения изменений Федеральным законом от 7 мая 2013 года N 100-ФЗ и также содержавшей положения о течении срока исковой давности со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права, и о возможности установления законом иного момента начала течения этого срока).
По мнению заявителя, оспариваемые нормы противоречат статьям 19 (часть 1), 35 (часть 1) и 46 Конституции Российской Федерации, поскольку по смыслу, придаваемому правоприменительной практикой, они допускают ограничение срока исковой давности десятью годами со дня совершения сделки, а также исчисление срока исковой давности по требованиям гражданина, который не достиг совершеннолетия в момент нарушения права, только с момента, когда о нарушении узнали его законные представители или уполномоченный орган, либо с момента возникновения у него полной гражданской или гражданской процессуальной дееспособности, а не с момента, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своих прав.
2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.
Регулирование сроков для обращения в суд, включая их изменение и отмену, относится к компетенции законодателя; установление этих сроков обусловлено необходимостью обеспечить стабильность правоотношений и не может рассматриваться как нарушение права на судебную защиту (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 15 февраля 2016 года N 3-П; определения Конституционного Суда Российской Федерации от 3 октября 2006 года N 439-О, от 5 марта 2009 года N 253-О-О, от 8 апреля 2010 года N 456-О-О, от 2 декабря 2013 года N 1908-О и др.). Данный вывод в полной мере распространяется и на гражданско-правовой институт исковой давности (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 24 июня 2008 года N 364-О-О, от 29 мая 2012 года N 894-О, от 22 апреля 2014 года N 752-О и др.), в частности на определение законодателем момента начала течения указанного срока (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 16 февраля 2012 года N 313-О-О, от 29 сентября 2016 года N 2090-О и др.).
Положение пункта 1 статьи 200 ГК Российской Федерации, допускающее установление законом иного момента начала течения срока исковой давности по сравнению с закрепленным в ним общим правилом, само по себе не может расцениваться как нарушающее в обозначенном в жалобе аспекте конституционные права заявителя, в конкретном деле с участием которого суды связали момент начала течения срока исковой давности с началом исполнения оспариваемого договора, а судья суда кассационной инстанции указал, что утверждение В.Н. Кима о моменте, в который он узнал о нарушении своих прав, не подтверждается представленными доказательствами.
Кроме того, в соответствии со статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" Конституционный Суд Российской Федерации по жалобам граждан на нарушение конституционных прав и свобод проверяет конституционность закона, примененного в конкретном деле, рассмотрение которого завершено в суде, при этом жалоба должна быть подана в срок не позднее одного года после рассмотрения дела в суде; к жалобе должна быть приложена копия официального документа, подтверждающего применение оспариваемого закона в деле заявителя.
Представленными материалами применение пункта 2 статьи 181 ГК Российской Федерации в конкретном деле с участием заявителя не подтверждается. Что касается пункта 1 той же статьи, то последнее судебное постановление по делу, в котором он был применен, принято 5 ноября 2015 года (письмо заместителя Председателя Верховного Суда Российской Федерации об отсутствии оснований для несогласия с отказом в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции). Представленное в Конституционный Суд Российской Федерации определение суда общей юрисдикции от 18 декабря 2015 года об отказе в удовлетворении заявления В.Н. Кима о пересмотре дела по новым обстоятельствам применение оспариваемых норм в конкретном деле с его участием не подтверждает. В ранее поданном В.Н. Кимом обращении, направленном в Конституционный Суд Российской Федерации до истечения срока, предусмотренного статьей 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", вопрос о конституционности статьи 181 ГК Российской Федерации, в отличие от пункта 1 статьи 200 данного Кодекса, не ставился. Жалобу на нарушение своих конституционных прав статьей 181 ГК Российской Федерации заявитель впервые направил в Конституционный Суд Российской Федерации 10 декабря 2016 года. Следовательно, в части оспаривания конституционности пункта 1 статьи 181 ГК Российской Федерации заявителем пропущен срок для обращения в Конституционный Суд Российской Федерации.
Таким образом, в части оспаривания конституционности статьи 181 ГК Российской Федерации жалоба также не может быть признана допустимой в силу требований Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".
Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации
определил:
1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Кима Виктора Николаевича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.
2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.
Председатель
Конституционного Суда
Российской Федерации
В.Д.ЗОРЬКИН