ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 6 августа 2019 г. N 9-АПУ19-11сп
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:
председательствующего Земскова Е.Ю.,
судей Шмотиковой С.А. и Ситникова Ю.В.,
при секретаре Сарвилиной Е.В.
с участием прокурора Савинова Н.В., адвоката Геюшова Х.М.о. и
осужденного Кокурина С.А. в режиме видеоконференц-связи
рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденного Кокурина С.А. и адвоката Геюшова Х.М.о. на приговор Нижегородского областного суда от 28 марта 2019 года, по которому
Кокурин Сергей Алексеевич, < ... > ранее несудимый,
осужден по ч. 4 ст. 159 УК РФ к лишению свободы сроком на 7 лет с ограничением свободы на 1 год, по п. "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ к лишению свободы сроком 17 лет с ограничением свободы на 1 год 6 месяцев.
На основании ч. ч. 3, 4 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений окончательно назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 19 лет в исправительной колонии строгого режима с ограничением свободы на 1 год 9 месяцев, в течение которых, в соответствии с ч. 1 ст. 53 УК РФ установлены ограничения и возложена обязанность, указанные в приговоре.
Мера пресечения Кокурину С.А. до вступления приговора в законную силу оставлена без изменения - заключение под стражу, срок отбывания им наказания в виде лишения свободы постановлено исчислять с учетом его фактического задержания и содержания под стражей с 8 августа 2017 года.
Удовлетворен гражданский иск потерпевшей С. Взыскано с осужденного Кокурина в пользу потерпевшей в возмещение материального ущерба 3 000 000 рублей, а также компенсация морального вреда - 1 000 000 рублей.
Отменен арест на денежные средства 262700 рублей и 1 доллар США, принадлежащие на праве собственности осужденному Кокурину С.А.
Арест на квартиру по адресу: г. Нижний Новгород, ул. Героя Усилова, д. < ... > , кв. < ... > , принадлежащую на праве общей долевой собственности Р., < ... > , отменен со снятием запрета распоряжаться данным имуществом и совершать с ним регистрационные действия.
Разрешена судьба вещественных доказательств.
Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Шмотиковой С.А. об обстоятельствах дела, содержании приговора и доводах апелляционных жалоб, выступления в режиме видеоконференц-связи осужденного Кокурина С.А., адвоката Геюшова Х.М.о., поддержавших доводы жалоб, а также прокурора Савинова Н.В., полагавшего, что оснований для изменения или отмены приговора не имеется, Судебная коллегия
установила:
Кокурин С.А. по приговору, основанному на вердикте коллегии присяжных заседателей, признан виновным и осужден за мошенничество, то есть приобретение права на чужое имущество путем обмана, совершенное в особо крупном размере и повлекшее лишение права К. на жилое помещение, а также за его убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку, совершенное с целью скрыть другое преступление.
Преступления совершены в период августа - ноября 2016 года при обстоятельствах, изложенных в приговоре.
В апелляционных жалобах и дополнениях к ним осужденный Кокурин С.А. и адвокат Геюшов Х.М.о. приводят аналогичные доводы, в которых утверждают, что приговор суда, постановленный на основании вердикта коллегии присяжных заседателей, подлежит отмене, поскольку судом при рассмотрении дела допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона. Считают, что судебное разбирательство проводилось с обвинительным уклоном.
Полагают, что присяжным заседателям были предоставлены противоречивые доказательства, в числе которых заключение эксперта по установлению причины смерти. Утверждают, что заключение эксперта Ф. о причине смерти потерпевшего от асфиксии носит предположительный характер и противоречит выводам экспертов В. и Б., которые при гистологическом исследовании не обнаружили признаков компрессии (сдавливания) шеи в связи с гнилостными изменениями трупа.
Вместе с тем, суд отказал в удовлетворении ходатайств о допросе перед присяжными заседателями специалиста Ф., который имеет значительный стаж в области судебной медицины, о назначении и проведении по делу дополнительных экспертиз, а также в допросе свидетелей защиты.
В ходе судебного разбирательства председательствующий неоднократно нарушал право Кокурина на представление доказательств, в том числе путем отклонения вопросов защитника и подсудимого к допрашиваемым лицам, направленных на выяснение фактических обстоятельств дела в пределах компетенции присяжных заседателей, нарушая принцип состязательности и равноправия сторон. Присяжные заседатели были введены судом в заблуждение, поскольку до них доведена часть информации, представленной обвинением, с одновременным сокрытием другой части информации, свидетельствующей в пользу защиты.
Указывают, что вопросный лист составлен без учета предложений, высказанных стороной защиты, ни один из вопросов защиты не был включен в вопросный лист, что, по мнению осужденного и его адвоката, свидетельствует о предвзятости суда.
Полагают также, что в напутственном слове председательствующий судья напомнил об уличающих доказательствах, при этом умолчал в значительном объеме про часть доказательств, оправдывающих Кокурина, затронул вопросы, не входящие в компетенцию присяжных заседателей, допустил существенное искажение доведенной до них информации, Напутственное слово председательствующим было составлено и произнесено только исходя из позиции обвинения, без учета доводов защиты в прениях, с существенным отступлением от принципа объективности беспристрастности, что повлекло постановление обвинительного вердикта. Возражения стороны защиты по напутственному слову не были учтены.
Считают, что суд необоснованно удалил Кокурина С.А. из зала судебного заседания до прений сторон, лишив его возможности задать вопросы свидетелям, которых допрашивали в его отсутствие по ходатайству защиты, между тем, выступления Кокурина касались фактических обстоятельств дела, которые он хотел донести до присяжных заседателей, вместе с тем, на действия государственного обвинителя, выходящего при проведении допросов свидетелей за пределы установления фактических обстоятельств, суд не реагировал. После удаления Кокурина из зала судебного заседания ему не дали возможности конфиденциального общения с адвокатом, чем нарушено право осужденного на надлежащую защиту.
Кроме того, в жалобах осужденный и адвокат обращают внимание на нарушение процедуры формирования коллегии присяжных заседателей, не приводя при этом аргументов, подтверждающих данное утверждение.
По мнению защиты, были нарушены требования положений статьей 343 - 344 УПК РФ, поскольку после дополнительных разъяснений, коллегия присяжных заседателей находилась в совещательной комнате менее 3-х часов, что при неединодушном вердикте недопустимо.
Также указывают на несправедливость приговора, просят его отменить, а уголовное дело передать на новое судебное разбирательство.
В возражениях на апелляционные жалобы государственный обвинитель Щербакова В.В., находя приговор законным, обоснованным, а назначенное наказание справедливым, просит оставить его без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.
Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционных жалоб и возражений на них, выслушав участвующих в судебном заседании лиц, Судебная коллегия не находит оснований для отмены или изменения приговора, постановленного в соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей.
Вопреки доводам апелляционных жалоб, судебное разбирательство по делу проведено в соответствии с требованиями закона, с учетом особенностей судопроизводства с участием коллегии присяжных заседателей.
Коллегия присяжных заседателей была сформирована с соблюдением ст. 328 УПК РФ, из протокола судебного заседания следует, что сторонами было реализовано право на заявление мотивированных и немотивированных отводов, заявлений о тенденциозности коллегии сторонами не заявлялось, в связи с чем, указание в жалобах осужденного и адвоката на нарушение процедуры формирования коллегии присяжных заседателей являются несостоятельными.
Судебная коллегия считает, что доводы стороны защиты об обвинительном уклоне суда, о нарушении установленных законом правил предоставления доказательств присяжным заседателям, о необоснованном отклонении некоторых заявленных ходатайств, о предвзятости суда при выступлении с напутственным словом и постановке вопросов перед коллегией присяжных заседателей, также лишены оснований.
Из протокола судебного заседания следует, что в судебном заседании было обеспечено равенство сторон, которым суд, сохраняя объективность и беспристрастность, создал необходимые условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела, представления и исследования доказательств.
Данных о том, что председательствующий вел судебное разбирательство с обвинительным уклоном, не имеется. Все представленные ходатайства, заявленные сторонами, разрешены председательствующим в установленном законом порядке, отказы в удовлетворении части заявленных стороной защиты ходатайств мотивированы судом и не свидетельствуют о предвзятости председательствующего судьи и обвинительной направленности процесса.
Вопросы, связанные с оценкой допустимости доказательств, разрешались судом после заслушивания мнений как государственного обвинителя, так и стороны защиты, в том числе признаны недопустимыми часть доказательств, представленных стороной обвинения, что, вопреки доводам апелляционных жалоб, свидетельствует о соблюдении в ходе рассмотрения уголовного дела принципа уголовного судопроизводства, изложенного в статье 15 УПК РФ о состязательности сторон и о равноправии перед судом стороны обвинения и защиты.
Как видно из протокола судебного заседания сторона защиты довела до сведения присяжных заседателей свою позицию по делу, в том числе версию Кокурина о том, что деньги за квартиру в размере 3 млн. рублей он передал риэлтору Ч., действовавшей по доверенности от потерпевшего, для их последующей передачи К., а также о том, что труп потерпевшего он обнаружил в квартире после оформления договора купли-продажи и, испугавшись, вывез его из квартиры и спрятал в яме, которая была приготовлена для установления рекламного щита, также в обоснование доводов обвиняемого о невиновности по ходатайству стороны защиты в присутствии присяжных заседателей были допрошены свидетели защиты П. и С.
Ходатайство стороны защиты о допросе Ф. в качестве специалиста было разрешено судом, при этом, соблюдая особенности рассмотрения дела с участием присяжных заседателей, суд в отсутствие присяжных заседателей допросил его, исследовал подготовленное им заключение и пришел к обоснованному выводу о невозможности доведения до сведения присяжных заседателей заключения и допроса самого Ф., мотивированное решение по данному ходатайству содержится в протоколе судебного заседания (стр. 175), Судебная коллегия находит его правильным.
В ходе судебного разбирательства присяжным заседателям были представлены все доказательства, признанные судом допустимыми. Оценка же доказательств на предмет их достоверности, определения наличия в них противоречий является исключительной компетенцией присяжных заседателей, в связи с чем, доводы жалоб о том, что присяжным заседателям были представлены противоречивые доказательства, которые могли ввести в заблуждение коллегию, в том числе заключения судебно-медицинских экспертиз, содержащие сведения о вероятной причине смерти потерпевшего, показания судебно-медицинских экспертов Ф. и В. проводивших данные экспертизы, являются необоснованными.
Данных об ограничении прав сторон на предоставление доказательств из материалов дела Судебная коллегия не усматривает. Как следует из протокола судебного заседания, судебное следствие было закончено с согласия сторон.
Нет оснований согласиться с доводами апелляционных жалоб о нарушении судом права Кокурина на защиту при удалении его из зала судебного заседания.
Протокол судебного заседания свидетельствует о том, что обвиняемый неоднократно нарушал регламент судебного заседания, в связи с чем ему делались замечания председательствующим судьей, решение об удалении Кокурина из зала судебного заседания до начала судебных прений принято 18 марта 2019 года в соответствии с положениями ст. 258 УПК РФ (т. 17, л.д. 253).
В отсутствие обвиняемого судебное заседание проводилось лишь один день - 20 марта 2019 года, в ходе которого были допрошены только свидетели защиты П. и С., причем, как видно из протокола судебного заседания, адвокату обвиняемого предоставлялось время для согласования с обвиняемым, удаленным из зала судебного заседания, позиции по защите и возможности окончания судебного следствия, данная встреча, вопреки утверждению Кокурина, проводилась конфиденциально. Принимая во внимание ходатайство обвиняемого, изъявившего желание участвовать в прениях, ему было предоставлено время для подготовки к прениям.
Таким образом, прения сторон проведены в соответствии со ст. ст. 336, 337 УПК РФ, в том числе с участием обвиняемого, при этом стороны дали свою оценку совокупности доказательств, представленных присяжным заседателям.
Проект вопросного листа обсуждался со сторонами. Вопреки доводам, высказанным в суде апелляционной инстанции, предложения защиты по вопросному листу, приобщены к материалам дела (т. 16, л.д. 234), как видно из их содержания, формулировок вопросов, в постановке которых председательствующий судья не мог отказать сторонам исходя из положений ч. 2 ст. 338 УПК РФ, стороной защиты предложено не было.
Доводы апелляционных жалоб о том, что в вопросный лист были включены обстоятельства, являющиеся, по мнению осужденного и адвоката, предположениями, в частности о передаче денег по договору купли-продажи квартиры и о причинах смерти К., представляют по своей сути утверждения о необоснованности вердикта и потому не могут являться основанием пересмотра судом апелляционной инстанции приговора, постановленного в соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей на предмет несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела.
Изложенная в вопросном листе постановка вопросов и их содержание позволяли присяжным заседателям всесторонне и полно оценить представленные доказательства и сделать вывод о виновности или невиновности осужденного в инкриминированных ему преступлениях.
Таким образом, нарушений закона при постановке вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, судом не допущено, утверждения, содержащиеся в апелляционных жалобах осужденного и его адвоката об обратном, противоречат материалам дела, в том числе, протоколу судебного заседания.
Утверждения стороны защиты о том, что напутственное слово председательствующего имело обвинительный уклон, являются голословными. Как видно из содержания напутственного слова, приобщенного к материалам дела, оно соответствует требованиям статьи 340 УПК РФ, в нем приведено содержание обвинения, изложен уголовный закон, предусматривающий ответственность за совершение деяний, в которых обвинялся Кокурин, содержится напоминание об исследованных в суде доказательствах, как уличающих подсудимого, так и оправдывающих его, которые были представлены сторонами, вопреки доводам жалоб, в нем приведены позиции обвинения и защиты, разъяснены правила оценки доказательств и порядок совещания присяжных заседателей.
Как следует из протокола судебного заседания, сторона защиты воспользовалась своим правом заявить возражения в связи с содержанием напутственного слова по мотиву необъективности.
Вместе с тем, Судебная коллегия не усматривает, что председательствующим судьей в напутственном слове нарушен принцип объективности и беспристрастности или в какой-либо форме выражено его мнение по уголовному делу.
В силу ст. 17 УПК РФ присяжные заседатели оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности представленных доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью.
Исходя из содержания вердикта, коллегия присяжных заседателей пришла к единодушному решению о виновности Кокурина в совершенных преступлениях.
Нарушений уголовно-процессуального закона при принятии вердикта по делу не установлено, вердикт коллегии присяжных заседателей ясный и непротиворечивый, соответствует требованиям ст. 348 УПК РФ и является обязательным для председательствующего судьи.
Принимая во внимание, что вердикт является единодушным, доводы жалоб о том, что коллегия присяжных заседателей совещалась менее 3-х часов, не основаны на законе.
Приговор суда постановлен в точном соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей о виновности Кокурина в содеянном.
Правовая оценка действиям осужденного судом дана в соответствии с фактическими обстоятельствами, установленными вердиктом присяжных заседателей, выводы суда о квалификации действий Кокурина по ч. 4 ст. 159 УК РФ и по п. "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ мотивированы и являются правильными.
Наказание осужденному назначено в соответствии с требованиями ст. ст. 6, 60 УК РФ, при этом учтены характер и степень общественной опасности содеянного, данные, характеризующие его личность, установленные судом смягчающие обстоятельства, а также вердикт коллегии присяжных заседателей о том, что Кокурин не заслуживает снисхождения. Все эти обстоятельства подробно изложены и мотивированы в приговоре, вопреки утверждениям осужденного и его адвоката, назначенное наказание нельзя признать чрезмерно суровым или явно несправедливым.
Нет оснований согласиться и с доводами осужденного, высказанными в судебном заседании суда апелляционной инстанции, о незаконности решения по гражданскому иску, который разрешен судом с соблюдением требований статей 44, 54 и 268 УПК РФ, а также положений статей 151, 1064 и 1143 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Нарушений уголовно-процессуального закона в процессе расследования, на стадии предварительного слушания и в ходе судебного разбирательства, влекущих в соответствии с пунктами 2 - 4 ст. 389.15 УПК РФ отмену или изменение приговора, постановленного с участием присяжных заседателей, по данному делу Судебной коллегией не установлено.
Замечания осужденного на протокол судебного заседания рассмотрены председательствующим судьей в соответствии со ст. 260 УПК РФ, по ним вынесены мотивированные постановления.
С учетом изложенного, оснований для удовлетворения апелляционных жалоб не имеется.
Руководствуясь ст. ст. 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, Судебная коллегия
определила:
приговор Нижегородского областного суда от 28 марта 2019 года в отношении Кокурина Сергея Алексеевича оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденного и адвоката Геюшова Х.М.о. - без удовлетворения.