1. Никто не может быть ограничен в правоспособности и дееспособности иначе, как в случаях и в порядке, установленных законом.
2. Несоблюдение установленных законом условий и порядка ограничения дееспособности граждан или их права заниматься предпринимательской либо иной деятельностью влечет недействительность акта государственного или иного органа, устанавливающего соответствующее ограничение.
3. Полный или частичный отказ гражданина от правоспособности или дееспособности и другие сделки, направленные на ограничение правоспособности или дееспособности, ничтожны, за исключением случаев, когда такие сделки допускаются законом.
1. Комментируемая статья гарантирует неприкосновенность право- и дееспособности, ее п. 1 содержит общий запрет - никто не может быть ограничен в право- и дееспособности иначе как в случаях и в порядке, установленных законом, а п. 2 - последствие его нарушения, при этом ничего не говорится о недопустимости лишения право- и дееспособности (ср. содержание п. п. 1 и 2 ст. 22 с ее наименованием). Лишение гражданина правоспособности означало бы лишение его всех прав и обязанностей, но такое сложно связать с некоторыми элементарными правами и публичными обязанностями, это также не согласуется с применением ни одной юридической меры (профилактики, пресечения, наказания, воспитания, защиты и проч.). К тому же отсутствие правоспособности повлечет и отсутствие дееспособности, а поскольку первая в отличие от второй незаменима иными правовыми средствами, ее отсутствие повлечет отсутствие и самой правосубъектности. Пока гражданин жив, он не может быть лишен правоспособности (нечто подобное можно представить разве что в рамках наиболее крайних нарушений прав человека, например порабощения - ст. ст. 127.1, 127.2 УК). Поэтому правило п. 1 ст. 22 требует дифференцированного понимания: а) никто не может быть лишен правоспособности, а ее ограничение (суть поражение в отдельных видах прав) возможно только в случаях и в порядке, установленных законом; б) никто не может быть признан недееспособным и ограничен в дееспособности иначе как в случаях и в порядке, установленных законом.
2. В связи с ограничением правоспособности гражданские права могут быть ограничены федеральным законом в той мере, в какой это необходимо для защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства (абз. 2 п. 2 ст. 1 ГК). Ограничения отдельных прав и свобод с указанием пределов и срока их действия могут устанавливаться в условиях чрезвычайного положения и в соответствии с федеральным конституционным законом для обеспечения безопасности граждан и защиты конституционного строя (п. 1 ст. 56 Конституции). Основаниями ограничения россиян в праве на свободу передвижения, выборе места пребывания и жительства в пределах РФ могут быть специфические районы - пограничная полоса, закрытые военные городки и административно-территориальные образования, зоны экологического бедствия, отдельные территории и населенные пункты, где в случае опасности распространения заболеваний и отравлений людей введены особые условия и режимы проживания населения и хозяйственной деятельности, территории, где введено чрезвычайное или военное положение (ст. 8 Закона о праве граждан РФ на свободу передвижения). Причиной ограничения правоспособности может стать психическое расстройство, препятствующее выполнению отдельных видов профессиональной деятельности и деятельности, связанной с источником повышенной опасности. В этом случае гражданин по решению врачебной комиссии на основании оценки состояния его психического здоровья и согласно перечню психиатрических противопоказаний может быть признан на срок до 5 лет и с правом последующего переосвидетельствования профнепригодным (ст. 6 Закона о психиатрической помощи). Правоспособность может ограничиваться в рамках реторсии (ст. 1194 ГК) и за правонарушение (см. ст. ст. 47, 53, 56, 57 УК). В свою очередь, ограничение дееспособности преследует цели воспитания (п. 4 ст. 26 ГК) и защиты имущественных интересов членов семьи (ст. 30 ГК), а признание гражданина недееспособным направлено на защиту его собственных имущественных интересов (ст. 29 ГК).
3. Меры правового воздействия на право- или дееспособность гражданина должны быть юридически обоснованными - не случайно в п. 1 ст. 22 говорится об установленных законом случаях и порядке (а в п. 2 - об условиях и порядке) их применения, что подразумевает наличие материально-правовых предпосылок (поводов, оснований) и соблюдение процессуальных особенностей их применения соответственно. Необоснованное ограничение дееспособности, права заниматься предпринимательской и иной деятельностью влечет недействительность акта государственного и иного органа (п. 2 ст. 22). Данный акт может быть нормативным или иным (например, правоприменительным), а сама санкция подлежит распространительному толкованию, т.е.: а) касается муниципальных органов, их должностных лиц, иных органов (например, юридического лица); б) охватывает не только случаи ограничения дееспособности и права заниматься предпринимательской и иной деятельностью, но и прочие ситуации (признание недееспособным или ограничение в любых других правах, образующих содержание правоспособности (ст. 18 ГК), если такие решения приняты без достаточных оснований или с нарушением процессуальных норм).
4. В п. 3 ст. 22 речь идет не о внешнем, а о внутреннем воздействии на право- и дееспособность - полном или частичном отказе от них самого гражданина и других сделках, направленных на их ограничение. Подобные действия ничтожны и не влекут правовых последствий изначально, а требование о применении последствий их недействительности может предъявить любое заинтересованное лицо или суд по своей инициативе (ст. ст. 166, 167 ГК). Поэтому даже если гражданин добровольно самоограничился в правах, это лишено правового значения независимо от того, знал ли он о существе принятой на себя обязанности и чем при этом руководствовался. Так, не имеют правового значения решение гражданина уйти в монастырь, совершение пострига и обетов целомудрия, послушания, нестяжательности, иные подобные обязательства (например, никогда не заниматься предпринимательством, не покупать недвижимость, навсегда связать свою жизнь с деревней). Запрет, установленный п. 3 ст. 22, связан с тем, что право- и дееспособность имеют естественно-правовую природу и неотчуждаемы (ст. ст. 17 и 21 ГК), к тому же гражданин осуществляет принадлежащие ему права по своему усмотрению (п. 1 ст. 9 ГК), поэтому ему нет надобности отказываться от право- или дееспособности - достаточно не осуществлять нежелательные права, что обычно не влечет их прекращения (п. 2 ст. 9 ГК). Так, дееспособному гражданину нет нужды отказываться от завещательной правоспособности - достаточно лишь не составлять завещания.
Прежде запрет совершать сделки, направленные на ограничение право- и дееспособности, был императивным (ст. 12 ГК 1964 г.), сегодня же в случаях, предусмотренных законом, такие сделки возможны и действительны (см., например, п. 3 ст. 22, ст. 1033 ГК). Сделки, направленные на ограничение право- или дееспособности, отличаются от случаев ограничения (обременения) конкретного субъективного права. Так, сделка по установлению сервитута (ст. ст. 274 - 277 ГК) означает предоставление заинтересованному лицу права ограниченного пользования чужим имуществом и ограничение, которое в результате претерпевает субъективное право собственника данного имущества; то же имеет место при покупке вещи, обремененной правом третьего лица (п. 1 ст. 460 ГК): последнее обременяет субъективное право покупателя на конкретную купленную им вещь, но оно не ограничивает определенный вид прав, как это должно быть при ограничении правоспособности (например, права на приобретение определенных товаров). Признак поражения в определенном виде прав отличает случаи договорного ограничения правоспособности (п. 3 ст. 22) от случаев изъятия имущества - оснований принудительного прекращения права собственности (п. 2 ст. 235 ГК): принудительное прекращение права на конкретное имущество отнюдь не исключает возможности приобретения аналогичного имущества (если, конечно, речь не идет об изъятых из оборота вещах), что было бы невозможным при ограничении правоспособности.